Передуманное и прежитое

неберга», этотъ chef <Г oeuvre вашего «Дневника» (по при- знанію самыхъ строгихъ судей) заняло бы цѣлый номеръ, не оставивъ мѣста разсказу и проч., что жъ такое? И не даетъ ли оно обществу нравственнаго удовлетворенія, даже больше, чѣмъ отрывочныя впечатлѣнія, вызываемыя разно- образными случайностями? Я знаю людей, которые придаютъ огромное значеніе этой статьѣ. Они говорятъ: «Пройдетъ нѣсколько лѣтъ, забудется дѣло Кронеберга, забудется все, что писалось и говорилось по этому дѣлу, всѣ фразистые фельетоны, всѣ слащаво гуманныя рѣчи, одна только эта статья никогда не утратить своего значенія и будетъ слу- жить живымъ укоромъ и обществу, и адвокатурѣ, и всѣмъ намъ». Да, по-моему, каждое произведете человѣка, въ которое онъ вложилъ частичку своей души, — безсмертно, и вдругъ мы лишились бы этой статьи изъ-за того, что «мѣста займетъ много, будетъ не разнообразно, мало статей!» Вѣдь вы сами творецъ вашего «Дневника», кто же имѣетъ какое бы то ни было право требовать отъ васъ, во что бы то ни стало, извѣстныхъ рубрики, да и у кого въ обществѣ сло- жился взглядъ: «чѣмъ долженъ быть «Дневники писателя». Когда я въ первый разъ прочла объявленіе о «Дневникѣ», я никакъ не могла представить себѣ, что именно это бу- детъ: раздумье ли ваше о прошломъ и настоящемъ, ана- лизъ ли текущихъ взглядовъ, направленій, событій, біогра- фія ли вашей собственной жизни, или вымышленнаго лица- писателя. Я увѣрена была только, зная васъ по всѣмъ ва- шими другими произведеніямъ, что это будетъ умно, тепло, интересно, искренно, и радовалась этой счастливой мысли писать «Дневники». «Когда полученъ былъ первый номеръ, мыѣ показалось, что именно такими онъ и долженъ быть и другими быть не можетъ,— одними словомъ, « солнцемъ безъ пягпенъ ». Впрочемъ, вы, вѣроятно, отнесете это къ моему дару «одно хорошее видѣть». Но объ этомъ послѣ, а теперь еще о «Дневникѣ». Си величайшими интересомъ прочла я о цѣли, во имя которой вы взялись за него и заблаговременно предвкушаю мысленно наслажденіе отъ будущаго длиннаго романа. Въ памяти еще живы впечатлѣнія «Подростка»,