Передуманное и прежитое

— 74 — швейцаръ подошелъ поспѣшно къ нашему столу и сказалъ вполголоса: «Господинъ Достоевскій васъ спрашиваетъ». Съ быстротою молніи бросилась я изъ столовой, не ска- завши собесѣдникамъ ни слова, опрометью взлетѣла по лѣстницѣ и очутилась у дверей своего номера лицомъ къ лицу съ Достоевскимъ. Передо мною стоялъ человѣкъ не- большого роста, худой, небрежно одѣтый. Я не назвала бы его старикомъ: ни лысины ни сѣдины, обычныхъ примѣтъ старости, не замѣчалось; трудно было бы даже огіредѣлить, сколько именно ему лѣтъ; зато, глядя на это страдаль- ческое лицо, на впалые, небольшие, потухшіе глаза, на рѣзкія, точно имѣющія каждая свою біографію, морщины, съ увѣренностыо можно было сказать, что этотъ человѣкъ много думалъ, много страдалъ, много перенесъ. Казалось даже, что жизнь почти потухла въ этомъ слабомъ тѣлѣ. Когда мы усѣлись близко, vis-a-vis, и оітъ началъ говорить своимъ тихимъ слабымъ голосомъ, я не спускала съ него глазъ, точно онъ былъ не человѣкъ, а статуя, на которую принято смотрѣть вволю. Мнѣ думалось: «Гдѣ же именно помѣщается въ этомъ человѣкѣ тотъ талантъ, тотъ огонь, тотъ психологическій анализъ, который поражаетъ и охва- тываешь душу при чтеніи его произведеній? ІІо какимъ признаками можно было бы узнать, что это именно онъ — Достоевскій, мой кумиръ, творецъ «Преступленія и нака- занія», «Подростка» и проч. И въ то время, когда онъ своимъ слабымъ голосомъ говорили объ отсутствіи въ на- шемъ обществѣ стойкихъ самостоятельныхъ убѣжденій, о сектахъ, существующихъ въ Петербургѣ для разъясненія будто бы Евангелія, о нелѣпости спиритизма и интелли- гентнаго кружка, дошецшаго до вывода, что это нечистая сила, о дѣлѣ Каировой, о своей боязни отстать отъ вѣка и перестать понимать молодое поколѣніе или діаметрально противоположно разойтись съ нимъ въ нѣкоторыхъ вопро- сахъ и вызвать его порицанія, объ анонимныхъ письмахъ, въ которыхъ за подписью «Нигилисты», говорится: «Правда, вы сбиваетесь всторону, дѣлаете промахи, погрѣшности противъ насъ, но мы все-таки считаемъ васъ нашими и не желали бы выпустить изъ своего лагеря», о тѣхъ ошиб-