Рассказы из русской истории. Вып. 2

— 182 — во всемъ, сталъ Мастрюкъ ни въ чемъ: со стыда и сорома окорачкахъ подъ крыльце ползетъ. Какъ бѣла лебедушка по зарѣ прокликала, говорила царица Марья Темрюковна: «Свѣтъ ты вольный, царь Иванъ Васильевиче. Такова у тебя честь до- бра до любимаго шурина; дѣтина надъ нимъ наругается, что дѣтина деревенскій , — зачѣмъ онъ платье снимаетъ?» Гово- рить тутъ царь государь: «Гой еси, царица Марья Темрю- ковна! Не то у меня честь во Москвѣ, что Татары-те бо- рются: то честь въ Москвѣ, что Русакъ тѣшится. Хоть бы ему голову сломилъ, долюбилъ бы я, пожаловалъ бы двухъ братцевъ родимыхъ, двухъ удалыхъ Борисовичей.» По дру- гому преданію, вмѣсто Маріи Темрюковны, является крым- ская царица, удалая паленица. Она сговорилась вмѣстѣ съ Кострюкомъ ѣхать въ Московское государство. Не доѣхавъ до Москвы, стали они среди поля чистаго, раздернули шатры, постлали шелковые ковры, привязали къ точеному столбу до- брыхъ коней и посылаютъ въ Москву скораго посла съ наказомъ: «Поди, — Богу не кланяйся,, на всѣ стороны челомъ не бей, говори не съ упадкою, а съ прикладкою, говори таково слово: «Ай же царь Иванъ Васильевичъ ! есть ли у васъ во дворѣ борцы добры молодцы, съ Кострюкомъ побороться, отвѣдать силы и плеча богатырскаго!» Идетъ Кострюкъ, самъ ша- тается, переклады сгибаются, подмосты колеблются. Царь приглашаете его за столъ; онъ сидитъ, не ѣстъ хлѣба-соли, кручинится п- потомъ сеочилъ изъ за стола, вышелъ на ши- роки дворъ и крикнулъ во всю Москву: «Есть ли у васъ ■борцы, добрые молодцы?» Противъ него вышли дѣти Андре- евы, Ѳедька и Мишка. Мишка, какъ поднялъ Мастрюка, да опустилъ его на землю, такъ на немъ кожа лопнула. Въ этихъ сказаніяхъ, изображая женитьбу Грознаго, на- родъ снова припомнилъ о тѣсныхъ сношеніяхъ Москвы съ Татарами. Золотая Орда даетъ Іоанну невѣсту; Темрюкъ гордо ведетъ себя на Москвѣ.. Тутъ сохранилась намять и о гордыхъ вызовахъ крымскаго хана послѣ того, какъ онъ сжегъ столицу. Но народъ въ тоже время знаетъ о побѣдѣ