Сочинения императрицы Екатерины II

не ею, а развѣ только ею внушенныя. Позднѣйшія истори- ческія изысканія совершенно опровергли этотъ взглядъ; несо- мнѣнно, она сама задумывала и сама писала произведеяія, которымъ присвоивается ея имя. Императрица отличалась рѣд- кимъ по своему времени для женщинъ образованіемъ, которымъ обязана была преимущественно себѣ самой. Еще будучи Ангальтъ- Цербстской принцессой, не удовлетворяясь уроками своихъ учите- лей, она начала знакомиться съ лучшими произведеніями евро- пейскихъ литературъ, и особенно много отдала силъ въ пользу самообразованія съ того времени, какъ сдѣлалась русской великой княжной: до самаго вступленія на престолъ, въ продолженіе 18 лѣтъ, чтеніе и выписки изъ книгъ по разными политическими, учеными и литературными вопросамъ были ея постоянными за- нятіемп. Она внимательно занялась изученіемъ русскаго языка, между прочими, и если не овладѣла ими совершенно, ви смыслѣ грамматическоми, то все же писала, и любила писать по-русски, не стѣсняясь ошибками. «Ты не смѣйся», говорила она своему секретарю Грибовскому, «пади моей русской орѳографіей. Я тебѣ скажу, почему я не успѣла хорошенько ее узнать. По пріѣздѣ моемъ сюда, я си большими прилежаніемн начала учиться рус- скому языку. Тетка Елисавета Петровна, узнавъ объ этоми, ска- зала моей гофмейстеринѣ: полно ее учить, она и безъ того умна. Такими образомъ могла я учиться русскому языку только изъ книгъ, безъ учителей, и это есть причина, что я плохо знаю правописаніе». Недостатки ея въ знаніи русскаго языка собственно и ограничивались главными образомъ правописаніемъ да изрѣдка неправильными употребленіемъ падежей и видовъ глаголовъ, и императрица въ правѣ была сказать: «наши грѣшные падежи, надѣяться можно, никому вреда не нанесутъ». И тотъже Грибовскій замѣчаетъ, что «государыня говорила по-русски довольно чисто и любила употреблять простыл и коренныя русскія слова, которыхъ она знала множество». Екатеринѣ, при ея слабости въ право- писаніи, остался, однако, не чуждъ внутренній духи русской рѣчп; и это будетъ понятно, когда мы узнаемъ, что она старалась освоиться не только съ русскими языкомъ, а и съ славянскими, читала лѣтописи, а отъ -книжной литературы перешла къ сло- весности народной, изучая духи и нравы русскаго народа въ его пословицахъ, пѣсняхъ и сказкахъ. Словомъ, несмотря на свои «грѣшные падежи», императрица, урожденная нѣмецкая прин- цесса, несравненно болѣе была подготовлена къ дѣятельности на почвѣ русской литературы, чѣмъ многіе образованные русскіе, уже тогда воспитывавшіеся на иностранныхъ языкахъ и нерѣдко въ понятіяхъ пренебреженія къ русской народности и къ рус- . jX