Сочинения императрицы Екатерины II

374 тѣхъ вещей занимало длинные столбцы тогдашняго обычая бумаги. Царица и окружающія ее барыни и барышни съ отвращѳніѳмъ и ужасомъ смотрѣли на великіе кувшины лекарствъ, кои къ ней при- носили для прннятія. Царица говорила, что лекарство вкуса против- наго, а барыни и барышни, что оно цвѣта нехорошаго; царь же сумнѣвался о полезномъ дѣйствіи толь различнаго свойства травъ и составовъ смѣси; бывъ въ безнокойствіи, открылъ свои мысли сво- ими приближенньшъ. Сказываютъ, будто у умныхъ царей не бываетъ безъ разумныхъ совѣтодателей; такъ то случилось, знатно, и тутъ. Одинъ баринъ, прозваніемъ Рѣшемыслъ, сказалъ царю: «Надёжа государь, на что печалишься! буде усумнишься, что лекарство ца- рицѣ сдѣлаетъ болѣе вреда, нежели пользы, одно слово тебѣ стоить: прикажи вылить. Я же тебѣ сыщу искуснаго человѣка въ излѣче- ніи болѣзни, отъ котораго царица исцѣлится. Его здѣсь нѣту, а живетъ онъ не очень далеко во уединеніп». Возвеселилось сердце царя, и наполнился надеждою о облегченіи своей жены. Тотчасъ послали гонца по того искуснаго человѣка; гонецъ нашелъ его жило въ лѣсу, въ маломъ домѣ. Покрыть былъ домъ соломою. Гонецъ по- стучался у воротъ, дворная собака залаяла, а изъ калитки выгля- нула человѣкъ и спросилъ: «кто стучится у воротъ?» Гонецъ ска- залъ: «я гонецъ царскій; дома ли хозяинъ?» «Дома», отвѣтствовалъ человѣкъ, и отперъ ворота. Гонецъ нашелъ хозяина, что сидитъ у огня, читаетъ книгу. Онъ тотчасъ всталъ и, услыша отъ гонца, что царь его спрашиваетъ, одѣлся, сѣлъ на коня и ноѣхалъ съ гонцомъ ко царю во дворецъ. Царь, увидя его, спросилъ, «какъ его зовутъ? и откудова онъ?» На первый водросъ отвѣтъ его былъ: «зовутъ меня Катунъ»; а на второй началъ разсказывать, что онъ былъ изъ при- ближенныхъ людей зенгорскаго князя, что при дворѣ того князя вытерпѣлъ многія напрасныя нападки отъ лихихъ людей, кои, зависти ради, его обнесли; жаловался, что онъ лишился своего имѣнія, своихъ друзей, и что онъ былъ угнетаемъ несправедливо, и прибавилъ, что онъ, не любя лицемѣрія или говорить инако, нежели думаетъ, что зѣло обычно при дворѣ зенгорскаго князя, пошелъ жить уединенно въ лѣсу, гдѣ упражняется спознаніемъ свойства травъ, дабы оныя употребить къ случаю въ пользу ближняго. Окончавъ съ нимъ рѣчь, царь повелъ Катуна къ царицѣ. Нашли ее лежащею протянувъ ноги на постелѣ мягкой; покрыта была одѣяломъ бархата краснаго; под- бито одѣяло чернолисьимъ мѣхомъ. Цвѣтъ лица ея былъ блѣденъ, глаза слабости крайней, жаловалась ломомъ въ ногахъ, безсонпицею я отвращеніемъ ото всякой пищи. Онъ навѣдался о образѣ ея жизни, услышалъ, что царица лежитъ день и ночь въ теплой горницѣ, не дѣлаетъ движенія ни малѣйшаго и воздухомъ свѣжимъ не пользуется, кушаетъ же повсечасно, чтб ни вздумаетъ, спитъ днемъ, ночь про- балагуриваетъ съ барынями и барышнями, кои поперемѣнно гладятъ ей ноги и сказываютъ ей сказки либо вѣсти, кто чтб дѣлаетъ и не дѣлаетъ, кто чтб говорить или не говорить. Лѣсной нашъ врачъ ска- залъ царю: «надёжа государь, запрети своей царицѣ спать днемъ, говорить ночыо, кушать и пить не въ обѣдъ и ужинъ, и прикажи ей встать и не лежать окромѣ ночи; одѣяла же лисьяго употреблять въ теплой горницѣ вовсе не годится; царицу заставь ходить, ѣздить и пользоваться воздухомъ». Царь уговаривать началъ царицу, чтобъ поступала по словамъ лѣсного врача. Она отговаривалась, говоря: «я привыкла такъ жить; какъ мнѣ перемѣнить своп обычай, свой