Сочинения императрицы Екатерины II

377 казалъ сыну въ день дважды, утромъ и вечеромъ, лейкою сучокъ су- хой ооливать водою цѣлой годъ. Царевичъ въ день дважды, утромъ и вечеромъ, ходилъ, лейкою сучокъ сухой обливалъ водою. Окружаю- щимъ его молодчикамъ показалось то странно, говорили съ ропотомъ ему. «ооливай сколько изволишь сухой сучокъ, дерево не вырастете изъ онаго; отецъ твой затѣялъ невозможное, а тебѣ приказываете небылицу». Царевичъ отмалчивался долго. Наконецъ сказалъ имъ: «слушайте вы, друзья добрые молодцы, кто повелѣваега, тому и раз- суждать, а наше дѣло слушаться, исполняя слово повелѣнное съ покорностью безропотно, не разсуждая много». Погодя нѣсколько времени, царь пришѳлъ въ садъ будто осмотрѣть, пустилъ ли сухой сучокъ коренья, покачалъ, выдернулъ изъ земли, кинулъ сучокъ су- хой, и болѣе не велѣлъ царевичу лейкою обливать водою. Къ осени новхалъ царевичъ на бѣломъ конѣ со птицами, со кречетами, съ со- колами, со ястребами въ отъѣзжѳе поле веселиться на нѣсколько дней; лишь успѣлъ отъѣхать версте семь, доскакалъ до него гонецъ, сказалъ ему: «царь государь приказалъ тебѣ ѣхать въ обратный путь, прислалъ къ тебѣ платье богатое; пріѣхали къ нему послы калмыц- кие, желаютъ тебя видѣть въ нарядѣ». Царевичъ тотчасъ повернулъ бълаго коня вспять, не остановясь поскакалъ однимъ духомъ кон- скимъ къ отцу своему. Бѣлой конь запыхался и потѣлъ; царевичъ, сходя съ лошади, лицо утиралъ платочкомъ полотна голландскаго. Царь, увидя его въ кафтанѣ охотничьемъ нѳбогатомъ, спросилъ: для чего не надѣлъ платья наряднаго? Царевичъ же отвѣтствовалъ: «поте лица моего, спѣша исполнить ваше соизволѳніе, для меня честнѣе, нежели богатое украшеніе; перерядясь я моте опоздать; пусть послы калмыцкіе увидятъ своими глазами, съ какою скоростію сынъ вашъ исполняете ваши приказанія». Калмыцкіе послы вручили царевичу письмо родственника царицы, монгольскаго князя Агрѳя. Онъ просилъ царевича о посѣщѳніи его. Царевичъ по тогдашнему обычаю написалъ тт В ^ ъ въ так °й силѣ: «Царевичъ Февей къ Монгольскому князю Агрею. Извѣстно вамъ, что я при царѣ государѣ батюшкѣ нахожусь, безъ воли котораго я къ вамъ пріѣхать не могу. Повинуясь ему, учусь какъ ко временамъ повелѣвать приличествуете; чтб же болѣе того происхо- дило, о томъ пусть послы вамъ скажуте сами». А вотъ чтб происхо- дило. Послы калмыцкіе были люди пронырливые; они, видя, что отъ царя не получили по своему желанію отвѣта, старались пріобрѣсть доверенность Февея; хотѣлось калмыкамъ присвоить себѣ частицу земли царской со людьми и со скотомъ, думали успѣть по молодости въ обманѣ царевича, видя, что онъ къ нимъ, какъ и ко всѣмъ людямъ, ласковъ съ откровѳнностію; сперва стали лукавыми рѣчьми уговари- вать, и потомъ просить Февея. Всѣ ихъ происки замыкались въ томъ, чтобъ Февей имъ далъ за своею рукою письмо, чтобъ пустить кал- мыцкія войска въ пограничную крѣпость; они хотѣли его разжало- бить, говорили: «мы люди бѣдные, а вы богатые, что вамъ въ такой малости?» Царевичъ, несмотря на то, сказалъ имъ съ твердостію, «что того делать никакъ не будете, что города не его, но царскіе, и имъ совѣтуетъ впредь подобною просьбою его не обезпокоивать». Потомъ обѣщали ему и окружающимъ его корысть, дары многіе, чтобъ ста- рался склонить царя дозволить имъ пасти овецъ на лутахъ той крѣ- пооти, но Февеевъ отвѣтъ былъ непремѣнно твердъ; съ насмѣшкою молвилъ онъ, не возвышая голоса: «бѣдные обыкновенно не имѣютъ чѣмъ дарить богатыхъ; самъ дары я не принимаю, и служащими