Годы перелома

448 Ну, двѣнадцати годовъ съ батькой первую лошадь свели... У насъ всѣ такъ... Еще дѣдъ промьгатлялъ, потому нѣтъ ни- какой возможности, земли мало, да и ту хоть брось!“ Но онъ — коренной земледѣлецъ, земля его тянетъ: „такъ бы и взрылъ всю землю, и чтобъ зеленя, зеленя пошли кругомъ". Ему на мужиковъ „завидно". Онъ сильный, ловкій и сер- дечный человѣкъ, какъ и всѣ сильные, простые и здоровые люди. Онъ сходится по любви съ „солдаткой", жалѣя ея „сиротство", и когда приходить со службы мужъ, нехочетъ ее покинуть, втайнѣ надѣясь спасти ее и сына отъ „смерт- наго" боя мужа. Эта надежда и губитъ его: крестьяне ло- вятъ его на свиданіи съ любимой женщиной и, какъ коно- крада, убяваютъ. Трагическая красота этого разсказа еще усиливается выя- сненіемъ такой же пришибленности и подавленности лич- ности и остальныхъ людей, противъ которыхъ выступаетъ Купріянъ. Соперникъ — мужъ, по существу вовсе не звѣрь, онъ такой же крестьянинъ, тяготѣющій къ землѣ, какъ и Купріянъ. Въ солдатчинѣ онъ не забылъ ни жены, ни дома, и хотя „за пять лѣтъ солдатчины Егоръ Шибаевъ совер- шенно отвыкъ отъ жены, но, тѣмъ не менѣе, хорошо пом- нилъ, что въ деревнѣ у него осталась жена, и хотя самъ, какъ всякій солдатъ, жилъ съ другими женщинами, онъ твердо вѣрилъ въ несокрушимость своихъ правъ надъ же- ной... Вспоминать о женѣ ему было всегда пріятно не по- тому, чтобы онъ ее любилъ, а потому, что онъ чувствовалъ себя солиднѣе, имѣя жену и домъ... Въ городѣ и солдат- чинѣ, онъ совершенно забылъ деревню и его не тянуло туда, но когда поѣздъ двинулся и понесся по чернѣющимъ ра- спаханнымъ полямъ съ кучками гнилого навоза и черными грачами, разгуливающими по межамъ, хорошее, радостное и оживленное чувство пробудилося у него въ душѣ, и онъ уже по цѣлымъ часамъ глядѣлъ въ окно вагона на безко- нечныя сѣрыя равнины, затянутыя сѣрой завѣсой дождя и сливающіяся на горизонтѣ съ такимъ же сѣрымъ небомъ. Все то грязное, скверное и безтолковое, что насадила ему въ душу безсмысленная, непонятная его мужицкому уму и сердцу, солдатская яшзнь, разомъ исчезло, уступивъ мѣсто сначала безотчетно радостному настроенію человѣка, приб- лижающагося послѣ долгаго отсутствія къ роднымъ мѣс- тамъ, а потомъ и дѣловымъ соображеніямъ хозяина-мужика, проснувшагося въ немъ, несмотря на колоссальную вели- чину той мерзости, разврата и лѣни, которая нашла на него въ казармахъ". Его мечты о жизни по-хорошему сразу на- талкиваются на неприглядную дѣйствительность: жена „свя- залась", да еще съ конокрадомъ. Дальнѣйшее естественно