Мои воспоминания. Том I (до 1881 г.)

— 14 — представлялся чѣмъ-то цѣлымъ, гдѣ надо было знать взаимное отношеніе любыхъ 2-хн мѣстно- стей. И что было замѣчательнаго въ этихъ 3-хъ людяхъ, это полное отсутствіе шаблона и рутины. Эти давно вспаханные и перепаханные умы ка- зались дѣвственными. Помню еще, какъ Порфи- рій Никитичи — такъ звали Бѣлоху — разъ увидали у меня клочеки бумаги, на которомп было напи- сано «Deus-Mundus» . Я тогда сильно увлекался пантеизмомн и воображали, что вселенная должна непремѣнно имѣть душу, которая и есть Боги. «Раненько вами еще ви это вдумываться», — ска- зали. Порфирій Никитичи — мнѣ было тогда всего 13 лѣти, а пожалуй, что оно и таки... Пантеизми увлекали тогда самаго Бѣлоху: они были вполнѣ человѣкомп 40-хн годови и, стало быть, ученикомп Іегеля. Удивительная у него была наружность: одини глазн мутно-сѣраго цвѣта, другой— покры- тый бѣльмоми, лицо— совершенно безцвѣтное, жид- кія космы плохо зачесанныхн волосп и одежда, всегда выцвѣтшая и плохо на неми сидѣвшая' Они зарабатывали много и были всегда бѣденп: виновата ви этомп была, вѣроятно, его дочь синьора Белокка, виослѣдствіи— примадонна на Парижской Большой Оперѣ. Учебные годы протекли для меня довольно одиноко. Устраивались, правда, танцн-классы си ветераномн тогдашняго балета Гольцемн, который еще за 80 лѣтн представляли на сценѣ Клода Фрояло ви балетѣ Эсмеральда, а ви частныхп до-