Мои воспоминания. Том I (до 1881 г.)

— 42 мало. Сыновей помѣщиковъ тамъ насчитывалось лишь нѣсколько десятковъ, а крестьянскихъ дѣ- тей даже и совсѣмъ не было. Прочіе классы, глав- ными образомъ, таки называемая «интеллигенція» и духовенство, — болѣе занимались вопросами об- щими, отвлеченными, не вдаваясь въ подробности, какъ: величина надѣловъ и размѣръ повинностей; да и выросшіе въ деревнѣ, бывшіе воспитанники семинаріи, какъ будто, считали себя въ сторонѣ. Господствующими настроеніемъ были, разумѣ- ется, — самый пунцовый радикализмъ, но это были радикализмъ чисто теоретическій, еще не осво- бодившийся отъ понятія о естественномъ правѣ и очень любившій засиживаться до поздней ночи надъ спорами о правѣ государства наказывать, о различін между областями юридической и нравст- венной, о томи, есть ли абсолютное добро и аб- солютная красота и т. д. Это, конечно, ни къ чему не приводило, но было небезполезно для изощренія въ діалектикѣ. Да и не даромъ про- жили мы съ тѣхъ поръ слишкомъ сороки лѣтъ. Теперь едва-ли много найдется охотниковъ ломать себѣ голову надъ философ! ей Гегеля ріли надъ такими вопросомъ, какъ суіцествованіе идей са- михъ но себѣ, независимо отъ предметовъ, къ которыми онѣ относятся. А тогда это насъ дѣйст- вительно очень занимало. Помнится еще, какъ добросовѣстно, разгуливая по улицами Петер- бурга въ яркую звѣздную ночь, я ворочали въ своемъ мозгу такіе удоборазрѣшимые вопросы,