Характеристика известных русских судебных ораторов

— 106 — нашъ народъ въ прежнія времена. Ему оставался одинъ только нуть: онъ долженъ былъ познакомиться съ самимъ народомъ, такъ какъ въ низшихъ классахъ этого народа сохранились почти въ цѣлости весьма многія черты, которыя характери- зовали его нисколько столѣтій тому назадъ. И вотъ Прыжовъ пред- принимаѳтъ цѣлый рядъ самыхъ трудныхъ работъ: онъ обходитъ п^шкомъ деревни, лежагція около Москвы, и даже далѣе; пора- жается вйдомъ тѣхъ суевѣрін, которыя господствуютъ въ дерев- няхъ, поражается тѣми разнообразными предразсудками и несча- стными привычками, которыя господствуютъ повсеместно въ на- роде. Онъ знакомится съ вліяніемъ юродивыхъ и темъ слепымъ поклоненіѳмъ, которое они встрѣчаютъ въ народе. Последствіемъ всего виденнаго, всехъ пѳречувствованныхъ впѳчатленій является прежде всего та книга, которая сделала его известнымъ въ лите- ратуре, которая имела весьма большой у спехъ въ Москве — жизне- описаніе юродиваго Ивана Яковлевича и другихъ многочисленныхъ- московскихъ и подмосковныхъ юродивыхъ. Въ матеріальномъ отно- шѳніи книга этанедоставила ему никакой пользы, несмотря на то, что- она очень успешно расходилась въ московскомъ обществе, весьма за- интѳресованномъ этимъ предметомъ, и темъ отношеніемъ, въ которое всталъ къ нему Прыжовъ; эта книга не даѳтъ ему никакого до- хода потому, что онъ за безценокъ принужденъ уступить ее одному книгопродавцу. Затѣмъ, въ одно изъ своихъ странствованій онъ встречается съ другою язвою нашего общества — съ нищими; наблю- даетъ ихъ, ходитъ вместе съ ними по монастырямъ, видитъ, что. подъ ихъ лохмотьями скрывается такая же бездна фальши, порока, какъ и нищеты; и результаты своихъ наблюденій излагаетъ въ- другой книге, испытывающей ту же участь въ книгопродавчѳскомъ міре — въ книге „О нищихъ на Руси“ Затѣмъ онъ поднимается, выше на литературной лестнице, пишетъ для „Вестника Европы и статью „О русскихъ кликушахъ 11 и наконецъ пристѵпаетъ къ вы- полненію обширнаго труда, приготовляѳтъ исторію кабаковъ въ Россіи. Онъ печатаетъ только первый томъ, и въ предисловии, весьма короткомъ, но довольно значительномъ, изъ котораго я поз- волю себе прочитать два-три слова, очень ясно указываѳтъ на ту точку зренія, на которой онъ стоялъ и которая мешала ему вос- пользоваться плодами своихъ трудовъ. Онъ издаетъ первый томъ, въ которомъ заключается, такъ сказать, оффиціальная строка исто- ріи кабаковъ: указы и различный распоряженія Правительства по этому предмету. Второй томъ касается той стороны дела, которую онъ глубоко изучилъ, той внутренней жизни, которая сосредото- чивается въ кабакахъ, и техъ невндимыхъ связей, которыя суще- ствуютъ между кабаками и русскимъ народомъ . Прыжовъ говоритъ , что целью его было изучать „питейное дело“ со стороны той плодо- творной жизни, на которой произрастали кабаки, сивуха, цело- вальники; взглянуть на него глазами милліоновъ людей, которые, не умудрившись въ политической экономіи, видели въ пьянстве. Божье наказаніѳ и въ то же время, испивая смертную чашу, протестовали этимъ противъ различныхъ обіцественныхъ благъ, иначе — пили сь горя. Очевидно, исторія кабаковъ показала Прыжову,