Характеристика известных русских судебных ораторов

— 319 — мРромъ могъ опредРлить отсутствіе одной ложки, т. ѳ. Via части жидкости? Грѳбѳнькова теперь не помнитъ, принималъ-ли больной лекарство; но на слРдующій нослР смерти М — ко день она пока- пала производившему дознаніе приставу г. Пушкареву, что боль- ному дали ложку микстуры. Можетъ быть, скажутъ: отчего такъ мало? Но вРдь пріѳмъ на- вначѳнъ былъ врачемъ, и нельзя же было влить больному вер 12 ложекъ сразу. Къ тому-же, послР 10 час. вечера больному стало лучше, онъ успокоился, засыпалъ, а когда ночью его дважды навРстила жена, онъ услалъ ее спать. Да и оставленіе больного врачемъ, ограничившимся касторкой и миндальной эмульсіей, развр не должно оыло внушить подсудимой мысль объ отоутствіи опас- ности? Наконѳдъ, еслибы лекарство не давалось больному созна- тельно и злонамеренно, то ничего не было бы легче, какъ отлить нзъ стклянки еще нисколько ложекъ. ЗдРсь мы вступаемъ въ область „сокрытія слРдовъ преступле- на . ІІодъ этою рубрикою обвинителѳмъ сгруппированы слрдую- щіе факты; позднее вторичное приглашеніе доктора, настойчивое требованіе свидетельства о смерти, боязнь вскрытія, ускореніе по- хорони и заявленіе о вымышленномъ вымогательстве 300 руб. Все улики этой группы, быть можетъ, и очень сильны и не- отразимо-убедительны, но только оне страдаютъ однимъ крошѳч- нымъ недостаткомъ : къ подсудимой Максименко оне ровно ника- кого отношенія не имрютъ. Въ самомъ деле.- за докторомъ былъ посланъ Резниковъ, какъ только больному, на разсвРте, стало хуже; если же ГГортугаловъ и нашелъ его уже мертвымъ, то вовсе не потому, что „доктора звали уже къ мертвому паціенту“, а по- тому, что прошло не менее часа, пока Португаловъ былъ разбу- жѳнъ п привезенъ. Сомнительный эпизодъ съ извозчикомъ, будто- бы отпущенными Резниковыми съ целью затянуть время, къ под- судимой отношенія не имеетъ и, вероятно, будетъ разобранъ за- щитою Резникова. ДалРе, просьба о выдаче свидетельства исхо- дила не отъ подсудимой, а отъ ея дяди и тетки — Е. и Л. Дубро- виныхъ, и вызвана была замечаніемъ самого же г. Португалова, что безъ свидетельства хоронить нельзя. Услышавъ о предстоящемъ вскрытіи тРла покойнаго мужа, Алекс. Ег., по словами, Дубровина и г. Безклубова, не обнаружила ни малРйшаго страха; если же она заплакала, то это объясняется религи- озностью ^подсудимой, а главное — тРмъ естественными чувствомъ негодованія, которое овладРваетъ каждыми, когда останки близ- каго ему человека потрошатся и изрезываются въ куски. Словами Португалова; „пожалуй, придется резать 11 вер родственники были крайне возмущены, обижены и огорчены. ^Ускореніе похорони нисколько не завнсРло отъ желанія подсуди- мой, и о немъ она не обмолвилась ни однимъ словомъ. Объ этомъ хло- потали исключительно діаконъ, о. Безклубовъ, какъ человРкъ, зна- комый съ правилами церковнаго распорядка, и, притоми, по нросьбР причта Казанской церкви: 22 октября былъ храмовой праздники, а потому похоронами слРдовало поторопиться. Да и самое вскрытіе ускорено было съ этою црдыо на какіе-нибудь два часа и, разу-