Характеристика известных русских судебных ораторов

324 Итакъ, духовно сосредоточившись на всемъ видЗтномъ и слышан- номъ, вопросите вашъ умъ и вашу совесть: достаточно-ли тТхъ мелоч- ныхъ, ничтожныхъ данныхъ, съ которыми выступила обвинительная власть, для осужденія обвиняемыхъ въ этомъ тяжкомъ преступленіи? Старый, дореформенный судъ, разрешая уголовным дѣла, могъ постановлять троякіе приговоры: обвинительный, оправдательный или, наконедъ, при недостаточности уликъ — оставляющій подсу- димаго въ подозрѣніи. Новый нашъ судъ не признаѳтъ этой третьей формы приговора, онъ не знаетъ средины между невин- ностью и виновностью. И когда присяжные говорятъ: „виновенъ“, этотъ отвѣтъ долженъ выражать полное ихъ убѣжденіе въ вині подсудимаго; когда они отвѣчаютъ: „нѣтъ“, такой отвѣтъ вклю- чаетъ какъ убѣжденіѳ въ невинности, такъ и сомнѣніе въ винов- ности. И если вы не убѣдились въ естественной смерти Ник. М — ко, то неужели путь къ обвинению не будетъ заслонеяъ перѳдъ вами цѣлымъ лѣсомъ, цѣлымъ боромъ дремучимъ сомнѣній? А сомнѣніе нельзя обходить стороною, проселкомъ: нужно или побѣдить его, или ему подчиниться... Вы — не оракулы, вы судьи — разумные оцѣнщнкн-рѣшитѳди важнѣйшаго жизненнаго вопроса по правиламъ логики, указаніямъ житейскаго опыта и голосу совести. Не гадать-отгадывать при- званы вы сюда, а творить великое, ответственное дфло — судъ, тво- рить его сознательно и съ полнымъ, непоколебимымъ убѣжденіемъ. Деятельность судьи одинъ выдающійся современный мыслитель русскій сравниваетъ съ деятельностью историка. Какъ историку для крупныхъ, значительныхъ выводовъ и з.аключеній нулшы круп- ные, весскіе факты, такъ и для судьи въ его решеніи необходимы твердыя, безспорныя данныя. Разница между судьею и историкомъ не въ целяхъ — раскрытіѳ истины — и не въ . средствахъ — факты и логическіѳ законы мышленія. Разница только въ рѳзультатахъ убежденія. Ошибись историкъ, заклейми онъ едкимъ упрекомъ или клеветой позорвой память великаго человека — беда не ве- лика. На такой приговоръ всегда допускается безсрочная апелля- ція къ потомству: другой историкъ, „пыль .вековъ отъ хартій отряхнувчі 11 , можетъ исправить ошибку. Но отъ приговора судей- скаго прямо зависятъ честь, свобода, жизнь подсудимаго. За ошибку, за опрометчивость судьи невинный можетъ . поплатиться слезами, страданіями, кровыо!... Довольно и такъ было и слезъ, и страданій! Три года назадъ она была счастлива, любима, богата, здорова, цветуща... Взгля- нитѳ-жъ, что сталось съ нею теперь: — несчастна, одинока, раз- зорена, обезславлена, заточена въ тюрьму, гдѣ стала жертвою не* умолимаго недуга, и, переживъ уже однажды невыразимыя муки ожиданія судебнаго приговора, съ нЬмымъ , окаменелыми ужасомъ снова ждетъ рѣшенія своей горькой доли!... Господа! Одинъ римскій императоръ, подписывая смертный при- говоръ, воскликнулъ: „о, какъ я несчастливъ, что умею писать!■“ Я уверенъ, что старшина вашъ, подписывая приговоръ оправда- тельный, будетъ чувствовать иное, — онъ скажетъ: „какъ очастливъ я, что умею писать! “ Такого приговора я прошу, я ожидаю отъ васъ, какъ защитникъ, какъ человекъ, какъ гражданинъ!