Очерк истории русской женщины

что въ законодательныхъ памятникахъ встрѣчаются выраженіе — „свободепъ, какъ славянинъ®, или „свободолюбивъ, какъ славя- нинъ. “ Эту черту, • столь естественную у первобытнаго и воинственнаго народа, мы замѣчаемъ и въ характерѣ древне-славянской женщи- ны. Она еще не' окончательно покорена мужчиною, не превратилась еще въ служанку семьи и въ подневолгійую одалиску мужа, безот- вѣтную и безсильную передъ свошъ владыкой. Узы брака еще не окрѣпли, а у нѣкоторыхъ народовъ остатки первобытной половой свободы доходили до полнаго гетеризма. Въ языческой Чехіи, по словамъ лѣтописца Козьмы Пражскаго, „какъ свѣтъ солнца, какъ влага водъ, общимъ достояніенъ всѣхъ были и луга, *и пажити, и даже самые браки были общими. Бракъ продолжался одну ночь. На утро разрывались цѣпи любви. Тогда позволялось мужу имѣть чужую жену и женѣ выходить за чужаго мужа®. Это отсутствіе брака и полная общность женщины, которыя мы встрѣчаемъ -въ первобытной жизни всѣхъ народовъ, исчезли у славянъ уже въ самомъ началѣ той эпохи, когда на это племя было обращено вни- маніе иностранцевъ, оставившихъ намъ свѣденія объ ихъ жизни п нравахъ. Хотя мы уже видимъ въ это время у славянъ и силь- ную отеческую власть, и бракъ, основанный на умыканіи невѣсты. но въ то-же самое время остатки первобытной половой свободы продолжаютъ держаться въ славянской жизни, благодаря усиліямъ женщинъ. Самое умыканіе дѣвушекъ сплошь и рядомъ превраща- лось изъ насидія въ дѣло свободнаго договора жениха и невѣсты. Славяне, разсказываетъ Несторъ, сходились на игрища, устрояемыя между селеніями, и тутъ умыкали себѣ въ жены дѣвушекъ, съ которыми сговаривались прежде. Въ архангельской губерніи и въ нѣкоторыхъ мѣстностяхъ Сибири такіе порядки существуютъ и до сихъ поръ. Здѣсь женихи сплошь и рядомъ воруютъ любимыхъ ими невѣстъ, родители которыхъ несогласны на ихъ замужество. СРоворъ объ уходѣ между царнемъ и дѣвушкой, какъ и во вре- мена Нестора, совершается чаще всего на игрищахъ. Въ этихъ