Очерк истории русской женщины

— 169 — иаденцевъ, незаконно ими рождейныхъ“. Развратъ въ Сибири обу- словливается, между прочимъ, и тѣмъ обстоятельствомъ, что жен- щины тамъ были рѣдки; эта рѣдкость женщинъ доводила муж- чинъ до такихъ неистовыхъ насилій, какія могли быть терпимы только въ такомъ темномъ углу, какъ Сибирь. Развратъ, такимъ образомъ, былъ всеобщій. Дома терпимости, которые до Петра су- ществовали въ тайнѣ, теперь начали явно рости, какъ грибы по- слѣ дождя. Постоянныя арміи и крѣпостное право развращали страну, а войны, деспотизмъ, всевозможныя злоупотребленія разо- ряли ее, и вопіющая бѣдность заставляла женщинъ торговать сво- имъ тѣломъ. Впрочемъ, порокомъ торговали не одни только низшіе классы. Аристократическій фаворъ, доставлявшій чины, должности и громадный состоянья, былъ той же нроституціей. Женщины сред- нихъ классовъ сплошь и рядомъ проститутничали на особый ма- неръ, давая взятки своимъ тѣломъ. Это было явленіемъ до того обшшовеннымъ, что къ нему относились совершенно равнодушно даже такіе люди, какъ Радищевъ и Ф. В. Ушаковъ. Въ біогра- фіи послѣдняго Радищевъ разсказываетъ, что у него „въ числѣ множественныхъ просителей бывали иногда женщины, — женщины ме- лодия, который въ жару доводовъ о справедливой или неправильной ихъ просьбѣ, забывали иногда, чѣмъ были должны дѣломудрію, а иныя, помня лѣта того, къ кому шли на прошеніе, умышленно упо- требляли чары красоты своей на погубленіе Федора Васильевича. Однажды, напр., проснувшись утромъ, Ушаковъ увидѣлъ отроко- вицу, сидящую у одра его и тщательно отгоняющую крылатыхъ насѣкомыхъ съ лица его, которая устремляла на него взоры пламен- нагр желанія съ улыбкою страсти. Просительница жила въ разводѣ со старымъ шужемъ, имѣла нужду въ предстательствѣ Федора Васильевича, провидѣла его горячее тѣлосложеяіе, пришла на уловленіе его и успѣла“. Легкость общественныхъ нравовъ давала тонъ и направленіе всей общественной жизни. Волокитство, семейныя ссоры ^зъ-за супружеской невѣрности, бѣгство женъ съ любовниками, увозъ дѣ-