Очерк истории русской женщины

— 175 — платье, — мода, которой слѣ довали ни однѣ только императрицы, но и многія изъ обыкновенныхъ смертныхъ. (ІЭднакожъ, несмотря на всѣ благопріятныя усювія, созданный женскими царствованіями XYIII вѣка, значеніе русской женщины далеко не поднялось до той высоты, какой достигли въ это время европейскія женщины, напр., француженки. Причину этого мы видимъ единственно въ неразвитости и невѣжествѣ русской жен- щины. Кромѣ Екатерины и Дашковой, хорошо образованныхъ женщинъ въ XYIII вѣкѣ почти вовсе не было, какъ не было вовсе и средствъ къ солидному женскому 'образован®. Большин- ство женщинъ относилось даже враждебно ко всякому образован®, подобно г-ям Чудихиной (въ Екатерининской комедіи „О, время! “), которая говоритъ: „на что дѣвокъ учить грамотѣ? имъ ни къ чему грамота не ..надобна: меньше дѣвка знаетъ, — такъ меньше врет^". Невѣжество женщинъ было такъ велико, что Екатерина I не умѣла ни читать, ни писать; Анна Ивановна была суевѣрна и несвѣдуща никакъ не менѣе какой нибудь боярыни XYI в., Елисавета была также до крайности суевѣрна; она не знала даже, что Англія — островъ. Она была убѣждена, что мужъ имѣетъ полное право бить свою жену, и когда Сафоновъ, мужъ ея двою- родной сестры, прибилъ свою жену, она наказала его трехдневнымъ арестомъ лишь на томъ основаніи, что никто не имѣетъ права бить двоюродную сестру императрицы. Вплоть до Екатерины II женщины высшихъ сферъ не имѣли никакого понятія объ умствен- ныхъ интересахъ и жизнь ихъ была исполнена грубой патріар- хальности. Дворъ вдовствующей царицы Прасковьи былъ буквально пріютомъ для всевозможныхъ юродивыхъ , шутовъ и уродовъ (Андреевъ, Представители власти, 63). Анна, сохранявшая въ домашней жизни даже старинный русскій костюмъ, жила, какъ истая боярыня XYI вѣка. По цѣлымъ часамъ просиживала она въ креслѣ, слушая болтовню шутовъ и забавляясь ихъ крив ляньемъ. Когда это надоѣдало, она призывала фрейлинъ и гово- рила имъ: „ну, дѣвки, пойте!" Фрейлины становились въ кру-