Очерк истории русской женщины

— 183 — томъ неприличномъ видѣ, въ какомъ они вышли изъ рукъ ■ при- роды, а допустили ихъ съ некоторыми измѣненіями и улучшения- ми? Въ одномъ институте начальница не позволила воспитанницѣ прочесть на экзаменѣ извѣстный монологъ пушкинскаго Годунова: „Достигъ я высшей власти", на томъ основаніи, что въ концѣ его говорится — „мальчики кровавые въ глазахъ", а дѣвушкѣ, дескать, должно какъ можно рѣже упоминать о мальчикахъ. За- держивая всякое умственное развитіе дѣвушекъ и заботясь только объ ихъ нравственномъ воспитаніи, подъ которьшъ разумѣлись безусловное повиновеніе начальству заведенія и рабская угодливость передъ старшими, институты выпускали дѣвушекъ, искалѣченныхъ и физически, и нравственно. У /Такимъ образомъ и домашнее, и общественное воспитаніе, бо- лъзненно настраивая нервную систему женщины, не развивало ея ума, не давало ей никакихъ прочныхъ знаній, которыя бы опре- дѣляли характеръ и руководили ею въ жизниу Мудрено-ли, послѣ этого, что масса женщинъ состояла изъ какихъ-то флюгеровъ, ко- торые, неоказывая ни малѣйшаго сопротивленія, постоянно верте- лись изъ стороны въ сторону, повинуясь малѣйшему дуновенію окружавшей ихъ обстановки. ^Сентиментальная барышня превращалась въ тиранку-помѣщицу, добродушная и наивная институтка — въ от- вратительную чиновницу, грабившую людей посредствомъ взяточ- вика-мужа, либералка XVIII вѣка— въ лицемѣрную ханжу и суе- вѣркуГ Подобными нревращеніями ознаменовано въ особенности на- чало вѣка+-эта мрачная эпоха всевозможныхъ мистическихъ бредней и шарлатанствъ. „Наши невѣры-бояре и ихъ жены, гово- ритъ Морошкинъ, — послѣ нѣсколькихъ лѣтъ невѣрія и раз- врата, послѣ оргій петербургскихъ и парижскихъ, дѣлались самыми благочестивыми дѣтьми латинской церкви и летѣли въ ея распростертая объятія. Такъ уловлена была Свѣчина и подобным ей“. Однѣхъ совращали іезуиты, другихъ сбивали съ толку піэтисты чужіе и доморощенные, третьи ударялись даже въ хлыстовщину. Нужно замѣтить при этомъ, что мистицизмъ сплошь