Очерк истории русской женщины

Воинственная, сильная, незадавленная еще патріархальныиъ гнетомъ славянка сохраняла значительную долю свободы и въ брачной жизни, противодѣйствуя деспотическими поползновеніямъ мужа. Хотя нѣкоторьте иностранные писатели и говорятъ, что „жены славянъ были чрезвычайно цѣломудренны“, но, съ другой стороны, мы имѣемъ много данныхъ, свидѣтельствующихъ, что наши древнія прародительницы не такъ охотно сносили наложен- ный на нихъ брачныя узы и старались удержать за собою въ бракѣ ту же свободу, какою онѣ пользовались до замужества. И до христіанства, и долго послѣ введенія его расторженіе брака было легко не только для мужа, но и для жены. Жены сплошь и рядомъ бросали своихъ мужей, выходили за другихъ, утѣшались съ посторонними любовниками. „Знаю я ваши умы-разумы жен- скіе", говорить Добрыня о современной ему женщинѣ, — „мужъ пойдетъ за дровами въ лѣсъ, а жена пойдетъ въ замужество". Если отъ мужа или любовника нельзя освободиться добромъ, жен- щина прибѣгаетъ къ преступленію, къ ножу, къ- волшебнымъ ча- рамъ. Отстаивая свою свободу отъ притязаній своего нелюбимаго мужа, женщина въ то же время оказывала мощную, безграничную привязанность къ человѣку любимому. Бонифацій говорить, что „славяне, будучи народомъ мерзѣйшимъ и самымъ дурнымъ, .со- блюдаютъ, однакожъ, съ такою вѣрностью взаимную любовь въ супружескомъ союзѣ, что жена, по смерти мужа, сама отрекается отъ жизни, и та считается у нихъ доблестною, которая своею рукою убьетъ себя, чтобы сгорѣть съ мужемъ на одномъ кострѣ." Конечно, Вонифацій въ этомъ случаѣ сильно ошибается, припи- сывая обычай вдовосожженія исключительно жениной любви; но все-таки наша старина сг.идѣтельствуетъ, что самоубійство пере- жившей супруги, изъ-за любви къ покойному мужу, тогда не было рѣдкостью. Вотъ, напр., Василиса Никулишна, мужа которой погубили кн. Владиміръ изъ желанія обладать ею, отправляется къ трупу своего мужа.