Очерк истории русской женщины

. — 84 — Февроніей, изгнанные изъ Мурома, плййи по рѣкѣ, то одйнъ изъ ихъ снутниковъ, имѣвшій при себѣ и жену свою, „возревнова на княгиню помнсломъ; она же, уразумѣвъ злой помыслъ его, репе ему: почерпни воды изъ рѣки съ этой стороны судна; онъ же ночерпе; и повелѣ ему испити. Рече же она: почерпни воды съ другой стороны судна; и повелѣ ему испити. Онъ же вынилъ. Она ' же, блаженная, рече: равна ли вода, или едина сладчайшая? Онъ же рече: едина есть, госпоже, вода. Паки же она рече: еще едино есть естество женское', почто убо свою жену оставя, на чужую мыслиши!...“ Конечно, эта идея объ „одинаковости есте- ства женскаго“, даже при исключительно чувственномъ характерѣ любви, не могла безусловно заправлять половыми отноіпеніями; человѣкъ все-таки могъ привязываться къ одному „ естеству “ сильнѣе, чѣмъ къ другому; но, во всякомъ случаѣ, онъ увлекался только „естествомъ*. Достаточно прочесть древнеруссвій ромапъ, „Повѣсть б Саввѣ Грудцынѣ“, чтобы познакомиться съ харак- теромъ старинной любви. Кунеческій сынокъ Савва, иріѣхавъ по торговымъ дѣламъ въ Казань, нашелъ здѣсь пріятеля своего отца, Вожена Второго и поселялся у пего въ домѣ. Дьяволъ же уязвилъ молодую жену Вожена „на юношу она го къ скверному смѣшенію блуда, и она непрестанно уловляше юношу онаго льсти- выми еловесы къ паденію блудному. Женское естество умѣетъ уловлати умы младыхъ къ любодѣянію! И такъ Савва лестію женскою, паче же рещи отъ зависти діавола, занять бысть, па- деся въ сѣть любодѣянія съ женою оною и непрестанно во ономъ скверномъ дѣлѣ пребывая съ нею, ниже бо воскресенья день, ниже праздники помюіше, но всегда въ калѣ блуда, яко свинія валяшеся и въ таковомъ ненасытпомъ блуженіи много время, яко скотъ, пребыванье Когда же, вслѣдствіе угрызеній совѣсти, Савва прекратилъ эти любовныя отпошенія, то мстительная жен- щина, опоивъ его приворотиымъ зельемъ, убѣдила мужа выгнать его изъ дома. Зелье нодѣйствовало на Савву такъ сильно, "что