Очерк истории русской женщины

— 35 — % I онъ рѣшился продать свою душу порту, лишь бы послѣдній Б 0 - могъ ему „паки совокупитися съ женою оною". При такомъ характер! любви, на любимую женщину есте- ственно смотрѣли только какъ на утѣху, какъ на орудіе наелаж- денія. 11а Западѣ въ концѣ среднихъ вѣковъ и въ эпоху воз -f рождепія женщина съумѣла свергнуть себя половое рабство и изъ f постельной куклы, изъ любимой вещи сдѣлалась свободно любя- щимъ лнцомъ и, будучи рабынею, все-таки царила надъ обще- ? ствомъ силою своей любви и красоты. Русская же женщина раз- 1 вивалась при болѣе вевыгодныхъ для нея ѵсловіяхъ и неспособна , была ни добиться такой' свободы, какъ европеянка, ни внушать мужчинѣ той романической любви, того энтузіазма, того страст- наго поклоненія красотѣ, той преданности, доходившей да само- ' пожертвованія, какіе мы видимъ въ старинной Евронѣ. И хотя европейское „уваженіе къ дамѣ", рыцарское служеніе прекрасному полу и обязательная для всѣхъ вѣжливость къ жепщинѣ далеко не удовлетворяли всѣмъ справедливымъ притязаніямъ послѣдней и не избавляли ее отъ рабскаго ига, но все таки они значительно облегчали ея положеніе и поднимали ее съ той низкой ступени, на которой оставалась несчастная и всѣми презираемая рабыня — русская женщина. Иностранные путешественники удивлялись, что „въ Московіи никто не унижается до того, чтобы преклонить колѣна передъ женщиной или воскурить передъ нею фиміамъ". Но удивляться тутъ было рѣшительно нечему; это самымъ логи- ческимъ образомъ вытекало изъ всего строя древнерусской жизни, выработавшей ту „народную мудрость", которая еще до сихъ поръ твердитъ на разные лады, что „курица— не птица, а жен- щина — не человѣкъ"...