Преемники Петра

котором» теперь онъ рѣшилъ председательствовать лично, отъ этого на своихъ засѣданіяхъ видѣлъ его не чаще. Въ де- кабре 1727 года, Лефорта, рисуя портрета государя, даета слѣдующія указанія о его препровождены времени: „У государя пѣтъ другого занятія, какъ бѣгать днемъ и ночыо по улицами въ компаніи царевны Елизаветы и сестры, посѣщатъ камергера (Иванъ Долгорукій), пажей, поваровъ и Богъ еще знаета кого... „Кто бы могь повѣрить, что эти безумцы (Долгорукіе) способствуютъ всевозможньшъ кутежамъ, внушая (царю) при- вычки послѣдняго руескаго. Я знаю одну комнату, прилегаю- щую къ билліарду, гдѣ помощникъ воспитателя устраиваетъ для него запретныя игры. Въ настоящее время онъ ухажи- ваетъ за женщиной, которая была у Меншикова... которой онъ подарили пятьдесятъ тысячъ рублей... Ложатся спать только въ 7 часовъ утра" *). Характеръ Петра П развивается за это время все въ менѣе и менѣе благопріятиомъ направденіи. Онъ становится вспыль- чивыми,, ие терпптъ никакого противорѣчія. Въ день свадьбы Сапѣги съ Софіей Скавронской онъ вдругъ покинули столъ посреди обѣда. Онъ сердился на сестру, какъ только она отваживалась на малѣйшее замѣчаніе. Онъ началъ пить. Сбитый съ толку, притворившійся больнымъ, слѣдуя тактикѣ, усвоенной имъ, чтобы скрыть свою неудачу, Остерманъ на- дѣялся только на скорую встрѣчу непокорнаго ученика съ бабкой, которая несомнѣнно постарается научить внука луч- ше вести себя. На другой же день низложенія Меншикова, Петръ, дѣйствительно, подписали манифеста о коронаціи, и приготовленія въ этомъ направленіи происходили дѣятель- ііыя . Такими образомъ Евдокія и Петръ II вскорѣ должны были увидѣться въ Москвѣ. Но уже пожилая царица и припи- сываемое ей вліяніе были предметами горячаго соперниче- ства. Письма, посылаемыя ей Остерманомъ, всгрѣчались съ посланіями, въ которыхъ страшно заискивали Долгорукіе. Это были напрасный трудъ, потому что она не обнадеживала ни однихъ, ни другихъ. Живя молитвами, постами и ожида- *) 9 и 20 декабря 1727 г. Дрездеискіе Архивы.