Година бед - година славы. 1812 г.

— 139 — приставляли штыки къ его груди, допытываясь, гдѣ скрыто имущество. Потомъ монастырь разгромили и заставили мона- ховъ тащить награбленное добро. Монаховъ раздѣвали до нага, бросали въ рѣку, многіе потонули. Священника Сороко - святской церкви о. Вельяминова замучили до смерти. Въ Новоспасскомъ монастырѣ намѣстника о.. Никодима долго мучили поляки. Спасло его чудо. Когда уже были занесены надъ нимъ польскія сабли, часы пробили пол- ночь и въ то же время окна освѣтились заревомъ близкаго пожара. Поляки въ суевѣрномъ ужасѣ разбѣжались. Такіе же ужасы,— кровопролитіе, гнусное издѣвательство и кощунство, — происходили и въ другихъ монастыряхъ. Не пощадили и монахинь. Святыя церкви повсюду были осквернены. Изъ нихъ сдѣлали конюшни, казармы, мясныя лавки. Не оставлены были и святыни Кремля. Въ Успенскомъ соборѣ вмѣсто паникадила висѣли вѣсы, на которыхъ взвѣ- шивалось награбленное серебро и золото, переплавленное въ слитки. Мощи св. Филарета были выброшены на помостъ. Всѣ цѣнныя украшенія были содраны до самаго купола. Въ Архангельскомъ соборѣ валялись разбитыя бочки отъ вина и разная рухлядь. Въ Алтарѣ Казанскаго собора на мѣстѣ выброшеннаго престола валялся трупъ лошади. Маршалъ Даву, пріѣзжая съ докладами въ Кремль, ноче- валъ въ придѣлѣ главнаго храма Чудова Монастыря. На полу церквей разводили костры, на престолахъ обѣдали. Наконецъ Наполеоны догадался, что, оскорбляя вѣру русскихъ, только озлобляетъ ихъ, дѣлаетъ всеболѣеневоз- можнымъ примиреніе. I октября, въ первый разъ со времени занятія Москвы непріятелемъ, раздался благовѣстъ съ колокольни Рожде- ственскаго монастыря. Къ концу мѣсяца Наполеонъ началъ серьезно помыш- лять о мирныхъ переговорахъ. Ожиданія его неоправдались: Александръ I не заговорилъ первый о мирѣ и послѣ взятія русской столицы. Это презрительное и грозное молчаніе волновало Наполеона, не давало ему спать, доводило до неистоваго гнѣва, который смѣнялся невольнымъ етрахомъ за будущее. Вотъ онъ въ Москвѣ, во дворцѣ русскихъ