Исторические бумаги, собранные К.И. Арсеньевым

134 ЗАПИСКА ШЕСТАКОВОЙ О ПРЕБЫВАНІИ ВО ДВОРЦѢ, 1738 г. къ ручкѣ пожаловать и тѣшилась: взяла меня за плечо такъ крѣпко, что с/ь тѣломъ захватила, ажно больно мнѣ было. И изволила привесть меня ко окну и изволила мнѣ глядѣть въ глаза, сказала: «стара очень, никакъ какъ была Филатовна — только пожелтѣла.» И я сказала: «уже, матушка, запустила себя: прежде пачкавалась бѣлилами; брови морала, румянилась.» И ея вели- чество изволила говорить: «румяниться не надобно, а брови ма- рай.» И много тѣшилась и изволила про свое величество спро- сить: «старая стала, Филатовна?» Ия сказала: «никакъ матушка, ни маленькой старинки въ вашемъ величествѣ ! » — Какова же я толщиною съ Авдотью Ивановну? И я сказала : «нельзя, матушка, смѣнить ваше величество съ нею, она вдвое толще.» Только из- волила сказать: «вотъ, вотъ, видишь ли!» А какъ замолчу, то изволитъ сказать: «ну, говори Филатовна! » И я скажу: «не знаю, что, матушка, говорить; душа вомнѣ трепещется, дай отдохнуть.» И ея величеству это смѣшно стало, изволила тѣшиться: «поди ко мнѣ поближе.» И мнѣ стала ея величества милость и страшна и мила, упала передъ ножками въ землю и цѣлую юпочку. А ея величество тѣшится: «подымите ее.» А княгиня меня тащитъ за рукавъ кверху, я и пуще не умѣю встать. И такъ моя матушка свѣтла была, что отъ радости ночью плакала и спать не могла. «Ну Филатовна, говори!» «Не знаю матушка, что говорить.» — «Разсказывай про разбойниковъ ! » Меня уже горе взяло : «я молъ съ разбойниками не живала.» И изволила приказывать, что я дѣлаю, скажи Авдотьѣ Ивановне. И долго вечеромъ изволила сидѣть и пошла почивать, а меня княгиня опять взяла къ себѣ, а княгиня живетъ передъ почивальнею. А поутру опять меня привели въ почивальную передъ ея величество въ десятомъ часу, и первое слово изволила сказать: «чаю тебѣ не мягко спать было?» И опять упала въ землю передъ ея величество, и изволила тѣ- шиться: «подымите ее; ну, Филатовна, разсказывай!» И я стала говорить: «вчерася, матушка, день я сидѣла, какъ къ исповѣди готовилась: сердце все во мнѣ трепетало.» И ея величество теши- лась: «а нынѣча что?» «А сегодня, матушка, къ причастью гото- вилась.» И такъ изволила моя матушка свѣтла быть, что сказать не умѣю. «Ну, Филатовна, говори!» И я скажу: «не знаю уже что говорить всемилостивая.» — - «Гдѣ твой мужъ и у какихъ