Исторические бумаги, собранные К.И. Арсеньевым

О ЖИЗНИ И УЧЕНЬІХЪ ТРУДАХЪ К. И. АРСЕНЬЕВА. ОІ наше невѣріе, въ ч'емъ правила разрушительный? Это извѣстно имъ. Sic volo! нашъ вѣкъ богатъ чудесами. Эта новость занима- етъ всѣхъ, есть предмета разговоровъ повсюду, и, къ нашему утѣшенію, мыѣніе публики болѣе за насъ, а не противъ насъ. Чѣмъ все это кончится? Мы еще числимся при университетѣ, но, какъ вы можете представить, не на радость. Меня утѣшаетъ еще мысль, что все можетъ перемѣниться къ счастію настоящей и будущей генерацій. Post nubila Phoebus! Надежды свои осно- вываю на томъ, что это сдѣлано черезъ чуръ круто, насильствен- но; а насильственный мѣры не ведутъ къ цѣли. На насъ смо- трятъ теперь, какъ на чуда, и знакомые и незнакомые. Всѣ лю- бопытствуютъ имѣть тетради наши, или узнать сущность всего запрещеннаго, хотя въ другое время оно совсѣмъ не могло бы интересовать нпкого; но вы знаете, что le desir de се qui est de- fendu est un feu qui devore.» «Довольны ли вы нашими новостями? Подумайте объ нихъ на досугѣ; я вамъ много нанисалъ. Еще о пансіонѣ: онъ въ новомъ домѣ, котораго я хорошо не знаю; для меня туда уже простылъ и слѣдъ. Толмачевъ тамъ представляетъ великое лицо: онъ нынѣ еще выше держитъ свой носъ. Имъ и Роговымъ, моими пріяте- лями, составлено мое обвиненіе. Вота, каковы нынѣпріятели! Вы хотѣли знать о батюшкѣ (протоіереѣ Маловѣ), Поповѣ, Полне- рѣ, Раупахѣ, Руничѣ и Магницкомъ. Батюшка почтеннѣйшій, благороднѣйшій человѣкъ. Съ какимъ жаромъ защищалъ онъ ме- ня! Попова не видалъ давно — намъ четыремъ запрещено при- сутствовать въ конФеренціи. Полнеръ на дняхъ навѣщалъ меня — вамъ кланяется. Раупахъ великодушенъ — онъ увѣренъ, что zu etwas Besserem sind wir geboren. Ру.ничь и Магницкій.... болѣе не могу. Простите».... Въ ноябрѣ 1821 года, послѣдовало распоряженіе главнаго правленія училищъ о производствѣ въ университетѣ суда надъ четырьмя обвиненными профессорами. Извѣстія объ этомъ собы- тии нынѣ уже напечатаны въ достаточной полнотѣ г. Сухомли- новымъ въ его «Матерійлахъ для исторіи образованія въ Россіи въ царствованіе императора Александра I» (часть II), и потому я ограничусь только нѣкоторыми подробностями, непосредственно касающимися Арсеньева.