Исторические бумаги, собранные К.И. Арсеньевым

62 П. ПЕК АРСКЛГО, цына посвятить его высочайшему имени государя , православнаго и самодер- жавваго! Написавѣ мое мнѣніе, я предварительно сообщидъ его князю Голи- цыну, который признавъ его уважительными,, предложилъ на заключеніе гиавнаго училищъ гіравленія. Книга Куницына единогласно признана всѣми членами и министромъ вредною; преподавание по оной воспрещено; экзем- пляры напечатанные опредѣлено но возможности отобрать. Куницынъ уда- ленъ отъ преподаванія. Безкорыстное мнѣніе мое, какъ христіанина и вѣрноподданнаго , основы- вающаго всѣ поступки и дѣйствія свои на начадахъ христіанскихъ и монар- хических!,, не могло быть подозрительными,! Я не допивался ни мѣста дирек- тора лицея, ни департамента просвѣщенія. Все утверждалось мнѣніемъ глав- ного правленія училищъ и министра. Не я одинъ призналъ философію Куни- цына для юношества вредною и опасною: она признана таковою правленіемъ и министромъ, который одинъ имѣлъ власть окончательно действовать. Мнѣніе мое о Естественномъ правѣ Куницына и вообще о фіілософіп возбудило противъ меня и между учеными и неучеными многихъ злѣишихъ и сильныхъ враговъ. Я остался вѣрнымъ совѣсти и прнсягѣ и, какъ члени, судья а не администраторъ, по всѣмъ предметамъ, которые мнѣ приходилось обсуживать, просто и безъ всякпхъ видовъ излагалъ мои понятія, судя только мысли и предметы, а отнюдь не касаясь личностей. Впрочемъ, я вовсе не имѣлъ личнаго знакомства съ петербургскими учеными и не находился въ связи съ моими товарищами, избѣгая во всю жизнь духа партии и въ совѣ- щаніяіъ и въ преніяхъ правленія нриставалъ всегда ^къ тѣмъ только мнѣ- ніямъ который, по совѣсти, считалъ справедливыми и безкорыстными. ІІика- кихъ реФорми, и новизнъ я не предлагалъ и оставался при моихъ понятіяхъ, когда они не согласовались съ понятіямп членовъ, моихъ товарищей. Князь Голнцынъ постоянно оказывалъ довѣренность къ моральному моему характеру. Когда составленный попечителемъ петербургскаго округа, нынѣ мини- стромъ народнаго просвѣщенія Уваровымъ, уставъ для петербургскаго уни- верситета былъ единогласно отвергнутъ въ главномъ училищъ правленіи, по- печитель Уваровъ немедля потребовалъ увольненія отъ должности. Моемнѣніе о семъ уставѣ было самое короткое: если бы излагать полное, надобно бы быто признать весь уставъ совершенно несвойственнымъ русскому универси- тету Онъ былъ просто слѣпокъ съ тогдашнихъ нѣмецкихъ либеральныхъ универсптетовъ. Такъ какъ гр. Уваровъ отказался, вмѣстѣ съ подачею просьбы оби, увольненіи, отъ управленія университетомъ и округомъ, то совер- шенно противъ воли и желанія моихъ, князь Голицынъ предписалъ мнѣ управлять университетомъ и округомъ. Это свидѣтельствуютъ акты и въ истипѣ того, ссылаюсь на самого князя Голицына и на его совѣсть. Я дол- женъ былъ, хотя противъ воли, повиноваться! Вступи въ должность, я нашелъ действительно и учебную и нравствен- ную части въ невѣроятномъ безпорядкѣ. Если акты и донесенія мои ми- нистру не истреблены въ дѣлахъ университета и министерства, они свидѣ- тельствовать то могутъ; какъ равно свидѣтельствуютъ документы, сохранив- шіеся въ собстиенныхъ моихъ бумагахъ. Болѣе году я управлялъ универси- тетомъ и округомъ, ограждая личную отвѣтственность мбю представленіями министру князю Голицыну, и не переставая просить увольиенш; въ чемъ со- слаться могу на собственноручный его ко мнѣ письма. Но назначеніи меня управлять университетомъ вместо гр. Уварова, князь Голицынъ не переставалъ обращать вниманіе мое на неблагонадежность про- Фессоровъ и худое состояніе университета, обнаруживая самое невыгодное мнѣніе: о преподаваніи, преподавателяхъ и студентахъ. Отъ кого онъ поду- чалъ сіи свѣдѣнія мнѣ неизвестно; но полагать могу, что доводилъ ихъ до