Тверь в записках путешественников XVI-XIX веков

397 у меня завертелись слова: £Какую рыбу? Никакой мне рыбы не нужно“. Хозяин тоже смотрел на меня, ожидая вопроса. Я сделал над собою усилие и совер- шенно неожиданно для самого себя спросил: – Какие же у вас припасы? Сделав этот вопрос наобум, я нечаянно попал с точку. Хозяин сейчас же оживился и начал: – Невода есть, сшивка есть, одинок плавной , летний; одинок снетковый , в полторы сети; тянем бойчее и пужаем. Мережи межточные ( Межток – пролив. – Прим. Слепцова ) о двух крыльях и о трех крыльях, глядя по месту; бывают о двух горлах и о трех горлах; мережа хвоевая , то бескрылая, ставим для плотвы и уклеи, во время нароста между свежей ели; ну, еще редуха , для крупной рыбы; норот , без крыльев, плетется из прутьев; обор, обереж, у берега, значит, пужаем болтком . Ну, вот я вам всё сказал, что же еще? спрашивайте! Я подумал-подумал и опять спросил наудачу: – Где вы берете невода? – Гм. Невода нам брать негде. Невода и всякий припас мы сами сряжаем. Вяжут сети в уезде мелкими частями и разной длины, а сшиваем и смолим уж мы сами. Вот я вам как скажу: есть у нас такая книга. Нужен вам теперь хоть бы, к примеру, невод; вот вы и пишете мне: так и так, чтобы, значит, изгото- вить невод – такой длины, такой ширины! И мы ту ж минуту в книгу все это и вносим. И уж что там написано, то верно. Через десять лет, через двадцать лет, а уж вы получите свое. Я вам ее покажу. Хозяин вышел, а нам между тем принесли кофе. Чрез несколько минут он вернулся, неся записную книгу <…> – Можно и о рыбке, – самодовольно сказал хозяин, усаживаясь на диван. – Рыбка-то, она, я вам скажу, вот какая вещь. Самое пустое дело. Мы принялись слушать. Хозяин помолчал немного и продолжал: – Будем так говорить. Кто ее не знает – рыбу? Что такое есть рыба? Ну, однако, мудреней этого дела нет. Теперь хоть бы вас взять. Спрошу я вас: где рыба живет? В воде. Так. Карась в воде, налим в воде, уклея там, что ли, опять-таки в воде. Верно. Так, стало быть, все они там в куче сбимши и лежат? Понадобился мне ну хоть налим; сейчас закинул я в воду припас и тащи? Так, что ли? По-вашему, так, а я скажу, что нашему брату за это следует в глаза наплевать. Потому какой я рыбак, когда я не знаю, где какая рыба живет, в какую пору, в какую погоду, в каком месте жительство свое имеет и какое такое имеет себе продовольствие?.. Все это я должен знать, как Отче , и ошибиться ни под каким видом не могу. Опять, какая рыба строга и пужлива? какая глупа? какая прожора? И это должен я знать. Теперь вот, к примеру, надобен мне ерш. Хорошо. Знаю я: ходит ерш поверху, мошкой питается, комарём. Сейчас я разлячил частицу (Раскинул. Частица – частая льняная сеть. – Прим. Слепцова ), опустил на самое дно, потянул ее кверху – нет ничего. Что за оказия?.. Опять опустил, потянул–опять нет. Худо. Как быть? Коли нет, стало быть, и искать его тут – в пустяках время проводить. Ну, нет, погоди! Я рассуждаю об этом деле не так. Погляжу я на нёбушко, попытаю: откуда ветерок? а и того лучше, навязал на палку конопли; сейчас мне и видно: вон он куда потянул! Греби к берегу! Там под бережком, под кусти- А лександр Н иколаеви ч О стровский . 1856