Тверь в записках путешественников. Вып.2

П авел И ванови ч Я кушкин . 1858 427 Узнав, что я из Орла, он много расспрашивал об орловском пожаре. 17 Разговорившись о пожаре, один из собеседников рассказал мне случай, бывший в Твери. – Был в Твери пожар, и какой-то мужичонко один-одинешенек от- стоял дом, да не один дом; загорись тот дом – много б города сгорело! Взлез этот мужичонко на крышу, подают ему воду, воды недостало – стали давать квас, так и не дал дому загореться. Нанизу против ветру было жарко стоять, а по ветру еще хуже! Да еще сказать; наверху духу больше, коли ж еще к тому сказать, что на его сторону ветер был – просто быть нельзя! Ему кричат снизу: «Слезь, слезь! Пропадешь по-напрасному! Слезь!» А тот знай свое дело делает: поливает крышу то водой, то квасом – так и не слез! И уж как он там стоял, Бог его знает! Так-то этот мужичонко и отстоял дом; не сам отстоял – так ему Бог дал! Ну, когда Бог помиловал, хозяин и дает ему серенькую, пять- десят рублей бумажку, значит, так мужичонко… а и мужичонку всему- то грош цена – так мужичонко не берет! «Не я, говорит, отстоял твой дом: отстояла твой дом мать Пречистая Богородица Владимирская, так ты ей, матушке Владимирской Богородице, и помолись, да ее, матуш- ку, и поблагодари». Так и не взял. 18 М. Я. Барсуков был старостой Знаменской церкви, находившейся в соседнем с гостиницей переулке к Волге (см. прим. 22). Якушкин дает уникальные сведе- ния об этом человеке, который не упоминается в других документах. 17 В сентябре 1858 г. в г. Орле произошел пожар, который нанес большой ущерб и поставил перед властями множество проблем. 18 Якушкин обращает внимание на сюжеты, которые в его время не воспринима- лись как фольклорные, а подобные рассказы не включались в собрания фольклора. Сегодня такого рода тексты активно записываются собирателями и привлекают пристальное внимание исследователей. Сюжет данного рассказа основан на вере в то, что остановить пожар можно только с помощью сверхъестественных сил, молитв Пресвятой Богородице и богородичных икон. А. Н. Афанасьев возводил связь образа Богородицы и стихии огня к языческим прообразам: «Как Илья- пророк сменил в народных поверьях и мифических сказаниях Перуна, так точно древнее поклонение языческой богине весенних гроз и земного плодородия – Фрее или Ладе было перенесено на пречистую Деву Марию. Поэтому сербы называют Богородицу – Огненная Мария и в песнях говорят об ней как о сестре Ильи Громовитого; при разделе вселенной св. Илья взял ” грома небесного, а Мария му њ у <молнию> и стрщелу“, а на свадьбе Месяца ей достался живой огонь» ( Афанасьев А. Н. Поэтические воззрения славян на природу: опыт срав- нительного изучения славянских преданий и верований в связи с мифическими сказаниями других родственных народов: в 3 т. М.: Современный писатель, 1995. Т. 1. Гл. IX). В христианской традиции эта связь закреплена в иконах Божьей матери Неопалимая Купина, не сгорающего в огне куста терновника, который видел пророк Моисей. «Символика иконы не всегда была известна простым при- хожанам. Однако образ Богородицы Неопалимой Купины часто использовался в богослужебных песнопениях. Чудо, явленное Богом, – не сгоревший в огне