Тверь в записках путешественников. Вып. 4

тупик над одним распоряжением. Не знал!.. Право, не знал, как и быть!.. Вот только спасибо членам; посоветовались, потолковали да решили. А там как Бог даст!.. И всё так! Всё пока в нашем деле мы делаем наугад. Значит... — подхватил он после остановки, — значит, земское дело для нас еще новое , еще много пройдет времени, пока мы его кое-как изучим. Да наше-то поколение и не дождется того. Пожалуй, третье, четвертое!.. Вот тогда, тогда, когда мы будем знать, какая там ниточка шевельнется, когда мы тронем эту, ту, вот тогда и толкуйте о преобразованиях. А то теперь что выходит?.. Все что-то изменяют, ломают, кричат, а даже не знают о чем. Говорят: не годится, а ведь, ей-богу, не все присмотрелись даже к тому, что не годится. — Но ведь недостатки же есть, — настаивал я. — Вот хоть бы из того, что вы уже изучили, что испытали на деле. Не всё же удовлетворяет нуждам страны, населения... — Ах... — зашевелился на месте Яков Иванович. — Ну, есть! так что же? Так разве я знаю, чем можно их поправить, что можно нового создать, когда я еще старого всего не знаю?.. Я не знаю еще заданного старого урока, а уж буду заглядывать вперед. Да и есть ли мне время думать над этим?.. Я же вам говорю, что занимайся я 48 часов в сутки — и их бы не хватило, чтобы сделать всё нужное, всё необходимое даже, чтобы перебрать все эти ниточки. A ведь жизнь не останавливается, как же я могу остановиться для думанья? Пользы, я думаю, от этого не будет ровно никакой. А там другие... ну, пусть их!.. — добродушно закончил он. Да! Да!.. — пронеслось у меня в мыслях, — не в этом ли вся мудрая суть? Жизнь не останавливается, а мы остановились над ней и задумались, как делают это всем известные животные, останавливаясь над водой. Да! Рассуждай так, как мой Яков Иванович, всякий земец, я думаю, Кахановской комиссии положительно нечего бы было делать... Неси каждый предводитель дворянства свое знамя так высоко и с таким достоинством, как несет его предводитель Вышневолоцкого уезда, — думаю также, что не пришлось бы теперь подыскивать «чего- нибудь» нового, «вроде» предводителей дворянства и «какого-нибудь» нового сословия «вроде» истаявшего старорусского дворянского. Не учреждения, не обстановка, не обстоятельства, не внешние формы становят жизнь со всеми ее оттенками, а только люди, люди и люди... Вот убеждение, которое я вынес, покидая гостеприимный и милый Вышний Волочек. Город Осташков Уже давно, с начала 60-х годов, стали появляться в печати отдельные очерки города Осташкова, обратившего на себя исключительное внимание 100