Тверь в записках путешественников. Вып. 4

Ниловская пустынь Мы сели на пароход уже в начале одиннадцатого часа, ожидая его с лишком час. — Что так поздно сегодня? — спросил мой спутник у заведующего пароходом, добродушного с виду немца-машиниста. — Думали, уже не придет. Всю ночь хлеб возил в монастырь, ужасно устал... Пароход, на который мы вошли, был совсем как есть настоящий пароход и очень почтенных размеров, даже с двумя палубами и каютами двух классов. А я почему-то думал, что он должен быть очень невзрачен. На пароходе кроме нас было всего два-три человека; между ними маленький и толстый монах, в истертой до невозможности рясе и таком же клобуке, распоряжавшийся кое-чем на палубе. Вся его фигура и лицо, точно топором вырубленные (да и то неопытной рукой) из куска дерева, его неуклюжие движения, сосредоточенность в чертах и, главное, развевающиеся по ветру полы его неопределенного цвета балахона, когда он суетился по палубе — и суетился он совершенно по-пустому, — всё это заставило меня улыбаться, следя за его странными движениями. Мой спутник, житель Осташкова, заметил мое волнение и, также улыбаясь, обратился к монаху: — Здравствуй, отец Никанор! (За верность имени не ручаюсь). — Здравствуйте, батюшка, — сосредоточенно пробурчал монах. — Вот, позвольте вам представить: управляющий сим пароходом, отец такой-то, муж праведный и честный, — отрекомендовал его NN. Я поздоровался с отцом Никанором и начал с двух-трех пустых вопросов. Но монах смотрел больше в сторону и на разговор, видимо, был не охотник. Утро было серое и холодное. Бесконечная даль озера терялась в мутной, оловянного цвета мгле. Темные пятна островов там и сям проглядывали сквозь туман, впрочем, всё больше и больше редеющий. Картина была довольно унылая; но представлялось, что в ясный летний день здесь должно быть очень хорошо. Мы проезжали мимо больших плесов , 1 со спокойной и гладкой поверхностью воды, тогда как в самом озере она слегка волновалась. Острова, иногда больших размеров, очертания которых не поддавались глазу, плыли мимо нас сумрачные, сплошь покрытые хвойным лесом. Город уже исчезал совсем из глаз, когда вдали показались верхушки церквей монастыря. Версты за четыре еще монастырь открывается во всем величии, как будто выросший среди волн, со своей высокой колокольней и огромными зданиями белого и бледно-голубого цвета. Нельзя не 1 Плес — залив. На озере Селигер заливов множество, и каждый имеет свое название. В них преимущественно производится ловля рыбы. — Прим. Колышко. 110