Тверь в записках путешественников. Вып. 4

У меня от этого голоса тоже что-то дрогнуло в груди. Я отвернулся и прошелся по комнате. — Так когда же описывать-то будут?.. — Назначено на 16 число… Мы ходили к господину исправнику, просили… Христом Богом… прогнал нас… и слушать не стал… — отрывочно сообщал другой мужик, маленький и тощий, с всклокоченной головой и с изрытым глубокими морщинами лицом. Он стоял, подперши голову черной заскорузлой ладонью, и с болезненным видом смотрел куда- то в сторону. — Так что ж, братцы! Верно, нужно, положение есть. Исправник тут сам не может ничего сделать. — Не знаем-с… — глухо отвечали мужики. — А вы бы к господину губернатору пошли? — Говорили нам это… да боязно. Куды же нам к господину губернатору?.. — Отчего? — горячо подхватил я. — Он добрый у вас. Мужики неопределенно мялись на месте. Видно было, что они еще слишком напуганы недавним отказом. — А много ль недоимки-то на вас?.. — Да рублев по 15, а то по 18 есть, — загалдели мужики, оглядывая друг друга. — Отчего же вы не платили до сих пор?.. Ведь есть закон, для всех одинаков, вы должны слушаться. — Это мы очень даже понимаем. С нашим даже удовольствием платили бы, да откуда его взять?.. На собственное, значит, пропитание не хватает… где же достать?.. — упавшим голосом опять заговорил высокий мужик. — Теперь ежели продадут всё, — после паузы продолжал он, — и корову, и лошадку… всё значит… так по миру значит… что ж… — Отчего по миру? Ведь деньги вам дадут?.. — Какие деньги, ваше высокопревосходительство? Что стоит 50 рублев — продадут за 15–20. Известно — акцион. Ну, и что ж нам-то останется?.. Я промолчал. Да и что было говорить? Молчали и мужички. После долгой паузы я счел долгом сказать: — Так-то так, но платить-то надо ведь! — Да помилуйте, ваше высокопревосходительство, мы с нашим удовольствием. Подождать вот только, покель хлеб с полей уберем. И убрали б уж, да погода всё вон какая. Всё дожди. Хлеб на поле гниет. Вот ежели бы хоть месяц сроку дать, а то хоть и до 1 числа… Собрали бы, продали да уплатили… Помилуйте, с полным удовольствием… — загалдели мужички все вместе, обступая меня и смотря мне в глаза с надеждой и упованием. Мне даже совестно несколько стало. Они меня считали за «начальство», а я… что я мог сделать? 51