Тверь в записках путешественников. Вып. 4

Активное развитие жанра универсального травелога, написанного на материале инициативных путешествий, было поддержано читательским интересом. Издатели толстых журналов в ответ за запросы читателей стали уделять травелогам серьезное внимание на страницах своих изданий, что укрепило значимость путешествий в общественном мнении и способствовало формированию образовательной экскурсионистики. Существенную часть травелогов, в том числе водных по тематике и способу передвижения, с конца XIX в. составляют образовательные: это «Школьный поход в Нилову пустынь» С. А. Рачинского (1886), «Путешествие учеников Ладожско-Сергиевской церковно-приходской школы Весьегонского уезда в Николо-Теребенский монастырь» свящ. А. Никольского (1902), описания поездки в Нилову пустынь воспитанниц женской земской учительской школы им. П. П. Максимовича (1910), экскурсий тверских гимназистов к истоку Волги и в село Кушалино и по Волге до села Кузнецова под руководством директора гимназии П. П. Чернышева (1914, 1916), публикации о других учебных путешествиях в журнале «Русский экскурсант» (1914). Наряду с путевыми очерками и отчетами об образовательных поездках, написанными директорами и учителями учебных заведений Тверского края, становятся популярными и детские травелоги — сочинения, написанные юными экскурсантами. Это значительно активизирует развитие жанра детского травелога, восходящего к «Каникулам 1844 года» А. О. Ишимовой и упроченного «Книжками моих старших детей» К. К. Случевского [2]. Таким образом, водный текст позволил нам реконструировать на основе тверских водных травелогов XIX — первой трети ХХ в. маршруты инициативных путешествий, востребованные современным историко- культурным и образовательным туризмом. Методологически важной задачей проекта было и уяснение специфики феноменов водный путь, водное путешествие и водный травелог в русской культуре (на тверском материале). Продолжением работы в этом направлении стало для нам сопоставление словесных и визуальных свидетельств о верхневолжских водных путях и природно-культурных ландшафтах. На материале XVI–XVIII вв. [10; 14] нам удалось выявить подобное небрежение авторов путевых журналов к речникам, обслуживавшим их поездки, что объясняется их сословными представлениями и профессиональным статусом (в то время тяжелую физическую работу на судах выполняли холопы, смерды и рядовичи, а переправы обслуживали местные крестьяне). Вместе с тем замалчиваемые послами-писателями занятия и промыслы речников зафиксированы в альбомах сопровождавших посольства художников: это судорабочие на волжском струге и лодочники-перевозчики на переправе через Волгу в Твери (А. Олеарий, рисовальщик Г. Граман, 1634); перевозчики на Шлине и Цне у Вышнего Волочка, лодочники-гребцы и кормчие с потесями на Тверце в Торжке и Медном, на Волге в Твери и Богородицком (Пречистый Бор) и на Шоше в Шоше-Воскресенском (А. Мейерберг, рисовальщик Сторн, живописец Пюннман, 1661). Очевидно, путевые журналы изначально ориентировались на составление посольской реляции, главное содержание которой составляли действия послов, а не этнокультурный контекст. Путевые альбомы, напротив, призваны были запечатлеть геокультурную и 7