Тверь в записках путешественников. Вып. 4

хлебных запасных магазинов. Даже неблагоприятный урожай нынешнего года не отразился с этой стороны пагубным образом. Крестьяне Вышневолоцкого уезда осознали наконец свою личную пользу от засыпки запасного хлеба в магазины, и это сознание обеспечивает успех дела при всяких обстоятельствах. Это сознание есть всё. Оно есть сила, во сто раз сильней всех понудительных полицейских и других мер. Оно есть указатель нравственного уровня населения, оно уже есть богатство края. В тех местах, где магазины пусты, а часто и разрушены, господа земцы всегда ставят причиной тому отсутствие этого сознания в крестьянах и полную несостоятельность всех понудительных к тому мер. Крестьяне обыкновенно рассуждают так: «Кому я буду давать свой хлеб?.. В магазин?.. Да зачем?.. Рази мне отдадут?.. Дадут вот Митрию, потому у него бедность! Агафону дадут, еще кому, а мне не дадут!.. У меня своего хлеба довольно!.. А им за что дадут?.. За безделье, за пьянство!.. Так на это будет идти мое добро?.. Нет, шалишь!.. Не дам!.. А то вон еще староста разграбит! Намедни вон, в прошлом году, очистили магазею. А кому раздали, по каким энто квитанциям, про энто старосту спрашивать надо». Не лишены некоторого основания такие речи мужиков, и тем труднее заставить их рассуждать иначе. Вот почему велика заслуга вышневолоцкого земства, умевшего снискать себе доверие населения и тем взять верх над упрямой логикой русского мужика. Народное образование весьма ревностно охраняется вышневолоцким земством. Я посетил сравнительно очень мало народных школ (их с лишком 50 в уезде); но там, где мне случилось быть, я выносил впечатление самое удовлетворительное. Первое, что школы не пусты. Крестьяне охотно посылают учиться своих детей и посылают их зачастую за несколько верст. Значит, они видят пользу, результаты учения в этих школах. Помещения школ просторны и опрятны, наставники и наставницы выглядят очень симпатично, а учащиеся дети не запуганы, отвечают бойко и, в большинстве случаев, толково. Учебные пособия в народных школах — это, так сказать, указатель степени заботливости о них земства. Я видел «библиотеки» сельских школ, к которым это название можно применить только как пародию. Грязные шкафы, наполненные грязными обертками, которые и в руки тошно взять, — это более обыкновенный их вид. В обертках — изодранные и истлевшие почти жалкие остатки страниц, где и хорошо грамотному трудно что-нибудь разобрать. При неосторожном движении такого рода «учебное пособие» всё трепещет и вот-вот готово рассыпаться. Случалось мне видеть в одном уезде и в одной школе, что мальчик сидит над своей азбукой и боится ее тронуть. А надо перевернуть страницу: это, очевидно, опасное событие для него. Тут употребляется вдвое больше усилия и внимания, чем при чтении самых непонятных иероглифов, испещряющих такого рода азбуки. Бывают школы и с лучшими «библиотеками», где учебные пособия еще годны к употреблению. Но 96