Щедринский сборник. Выпуск 5

62 республика…И в случае, например, если бы покойный Луи-Филипп… Однако согласитесь, что не при всех же обстоятельствах…Да и наро- ды притом не все… Не все, говорю я, народы…» (12, с. 69–70). Ср. в варианте, не пропущенном цензурой: «И в случае, например, если б покойный Луи-Филипп…Однако согласитесь, что не для всех же на- родов республика пригодна! – Еще бы! – воскликнул я, – существуют народы, для которых и Управы Благочиния – за глаза довольно!» (12, с. 541). Разговоры о короле Л. показаны у С. как беседы на одну из расхо- жих тем: о сомнительной легитимности Л. как монарха, о покушениях на Л. и, наконец, о его свержении. Вопрос о законности восхождения Л. на французский престол возникал, по-видимому, в связи с первона- чальным решением Николая I не признавать легитимность Л., в кото- ром он видел узурпатора трона, поддержанного революционным на- родом (Император Николай I и европейские революции, с. 530–531). Отсюда обывательские рассуждения персонажей С . о «ненастоя- щем» короле: «И что этим французам нужно? Был у них настоящий король – другого взяли. Теперь и этого не хотят» (17, с. 205: «Поше- хонская старина», 1887–89); «…дядя сообщает, что во французского короля опять стреляли. <…> – Не понимаю, как другие государи в это дело не вступятся! – удивляется дядя. – Как вступиться! Он ведь и сам ненастоящий!» (17, с. 234). Разговор о том, «законный или незакон- ный король Людвиг-Филипп», заканчивается оглядкой благонаме- ренных спорщиков на возможную реакцию властей: «…беседующие догадываются, что разговор принимает слишком вольный характер, и переходят к другим предметам» (17, с. 234). С. представляет досужие пересуды о Л. рядовых дворян-обывате- лей: деревенских помещиков, столичных и уездных чиновников. В «по- мещичьих гнездах», до которых «мировые происшествия туго <…> доходили», узнают новости от приезжих: «Приедет исправник – и <…> всякие вести привезет <…> Что Людовик-Филипп на престол прародительский вступил – это они <исправники> первые узнали, а потом уж и пошло» (15-2, с. 50: «Пошехонские рассказы», 1883). В городе о французских событиях узнают из печати и рассуждают о них авторитетно: «Они следили за политикой и могли объяснить, почему в 1848 году Луи-Филипп пал» (16-2, с. 237: «Мелочи жизни», 1887). Если же газеты молчат, городские обыватели питаются слухами: «– А я давеча в лавке у Егорова слышал, что во французского короля опять стреляли, – возвещает он. – И я слышал, – подтверждает Клюквин. – Не знаю, читал я сегодня газеты, ничего там не пишут. – Писать не ве-