Русские снега

54 Юрий Васильевич КРАСАВИН верно?» - «Да уж знамо, весной лучше!» - «Скажи хозяйке, чтоб пойла принесла». - «Скажу». Такой, надо полагать, состоялся у них разговор, пока он про- бирался в темноте по черному ходу. 2. Махоня сидела при керосиновой коптилке и вязала. Встрети- ла его так, словно он на минуту отлучился и вот вернулся. - Дверь прикрывай плотнее, а то холоду напустишь. Она была в двух кофтах, надетых одна на другую, а поверх овчинная душегрея, неловко скроенная и грубо сшитая. - В таком наряде Махоня была «вдвое себя толще». На полу раскатились клубки шерстяных ниток; прялка с колесом стояла рядом, на лав- ке. В ней кудель. Пахло в избе овечьей шерстью, дымом дровя- ным - должно быть, уже пыталась растопить печь. Огонёк коптилки колебался; живые тени двигались по избе, отчего и всё двигалось, обретая одушевлённость. Великое дело - огонёк. Даже вот такой маленький. Ваня сел на лавку оглядываясь. Махоня вязала, сидя за столом… носочки совсем крохотные - для кошки, что ли? С неё станется… - Ну, что, тёть Насть, скучаем? - У нас тут не скучно, - тотчас возразила она. - Мне есть с кем поговорить. Ну вот, начинается… - Глянь, - Махоня кивнула в сторону кухни. - Видишь, сидит возле залавка? И верно, там то ли сидел, то ли стоял, поёживаясь, кто-то серенький, большеголовый, ростом не выше деревянной бадьи. То ли шапка у него на голове, то ли волосы так буйно росли - не кудрявые, а этак стожком соломенным; борода с проседью, начи- налась от глаз, смиренно моргающих; нос картошечкой торчал из бороды, усы обозначили маленький ротик.