Русские снега

55 РУССКИЕ СНЕГА Ваня глазам своим не верил. Если б не весёлый голос хозяйки, можно бы и испугаться. А так не страх, а… огорошенность, и уж не в первый раз за ны- нешний день. Это существо повернуло голову, сделало шажок… и смотрело на гостя большими виноватыми глазами. - Я его Иван Иванычем зову. Вот свитерок ему связала, он на- дел да и не снимает, понравилось... Иван Иваныч! Ну-ко, выйди, дай на тебя поглядеть. Вишь, гость у нас. Но Иван Иваныч мелкими шажками подался этак ближе к подпечку и прислонился к ухватам. На нём, верно, был серый свитерок и толстые вязаные чулки. Он чихнул, застенчиво за- крылся рукой. - Иван Иваныч! - опять позвала Махоня; она рада была без- мерно, что смогла, наконец, явить постороннему человеку того, о ком раньше рассказывала, а ей не верили. - Да ну-ко выйди, что ты какой невежливой! Но Иван Иваныч неловко нагнулся и втиснулся в подпечек, громыхнув при этом ухватами. - Хозяин, - уважительно сказала Махоня. - То веничек возь- мёт да и подметёт, то лучинок нащепает на растопку. А только что робок больно. Вишь, тебя боится. В подпечке опять раздался чих; оттуда выкатилось круглое поленце. На это Махоня выговорила ворчливо: - Пошто туда забрался? Пылища там…Ну, так тебе и надо: не будешь лазить, куда не след. Сто разов говорила: живи по-людски, чего всё по углам-то тёмным хорониться? В ответ из подпечка ей что-то было сказано, однако Ваня не разобрал. А сказано было голосом стариковским, тоже ворчли- вым. - Я его частенько ругаю, - тихонько сообщила Махоня. - А он тоже на меня поварчивает. Так вот и живём.