Русская культура в зеркале путешествий

С той же высокой столичной меркой Ишимова подходит к оценке здания гостиницы Д. Е. Пожарской, построенного в начале 1840-х гг. Пе- тербургские гости достаточно критически оценивают его экстерьер и инте- рьер, претендующие на столичный изыск и лоск: «Вообрази, милая сестри- ца, высокие и огромные залы, с окнами и зеркалами такого же размера, с самою роскошною мебелью; все диваны и кресла эластически мягки, как в одной из лучших гостиных петербургских, столы покрыты цельными дос- ками из цветного стекла, занавесы у окон кисейные с позолоченными укра- шениями. Но хозяйка не выдержала до конца характера изящной роскоши, какой хотела придать своим комнатам: всё это великолепие окружено сте- нами, не только не обитыми никакими обоями, но даже довольно негладко вытесанными. Такая беспечность имеет в себе что-то оригинально русское» (И., с. 266). В связи с последним тезисом писательницы следует подчеркнуть, что оригинально русское она находит именно в провинциаль- ной культуре, не принимающей столичного органически и сохраняющей собственное свое качество при любых попытках чужеродной культуры из- менить его. Таким образом, в отличие от Габлица, описавшего тверскую провин- цию вне каких-либо оценочных категорий, Глушков и Ишимова спешат применить к ней целую систему самых разных характеристик и оценок — от идиллии до элегии, от умиления до резкого неприятия на грани иронии и сатиры. За всеми этими столь разными оценками скрывается напряжен- ный интерес этих писателей к провинциальному как чужому, неизведанно- му, экзотическому, т. е. по сути к этнографическому. 3. Этнографическое как экзотическое В тексте Габлица тверская этнография отсутствует. Глушков же и Ишимова в своем интересе к культуре Тверского края показали себя сто- ронниками культурно-антропологического метода И. Г. Гердера, адаптиро- ванного к изучению российской действительности в работах С. П. Краше- нинникова, П. С. Палласа, С. Г. Гмелина, И. И. Лепехина, И. Г. Георги и других естествоиспытателей, отправлявшихся по заданию Академии наук в ученые путешествия по России. Смелость Глушкова-этнографа проявилась в том, что он применил разработанные Академией принципы описания народов имперских окраин для характеристики жителей Центральной России. В результате был создан интересный опыт этнографического описания русских — народа, который до того времени ускользал от внимания исследователей. Переходя от гео- политических описаний к этнографическим характеристикам, Глушков де- тально и точно описывает костюмы жителей, их обычаи, традиционные за- нятия, указывает на местные отличительные особенности говора. 125