Русская культура в зеркале путешествий

тин около домов, поросших камышом, он не видит женщин с детьми, стоя- щих у железной дороги на переезде в ожидании, когда поезд пройдет, шлагбаум поднимется и можно будет, наконец, подойти к своему дому по другую сторону железной дороги. Человек, едущий на «Сапсане», видит окружающий его комфорт и не замечает (и не хочет замечать), что его ком- форт оплачен десятками снятых с расписания электричек, которые были единственным оперативным способом передвижения внутри области. Мо- гут ли эти бараки, болотины и местные жители стать увлекательным объектом экскурсионного путешествия? — Разумеется, могут. Но человек купил билет на «Сапсан» именно с той целью, чтобы отвлечься от всех этих объектов, это «шум» в его «канале связи». Итак, в данном случае маршрут — это совершенно пустое, ничем не заполненное пространство между двумя точками: Москвой и Петербургом. Фактически это пустое, нулевое пространство, пространство, о котором путешествующий человек не может дать отчета. Более того, скорость и комфортабельность передвижения для того именно и созданы, чтобы чело- век не переживал это пространство как пространство, чтобы он вдруг ока- зался из точки а в точке b . Стремление к этой аннигиляции и обнулению пространства прекрасно выражено в одной советской песне: Мы рождены, чтоб сказку сделать былью, Преодолеть пространство и простор... Другой пример. Известная итальянская исследовательница русской литературы Нина Каухчишвили на одной из конференций, посвященных русской провинции (Тверь, 1997), выражала радость переменами, совер- шенными к тому времени в России. Дело в том, что при советской власти иностранец мог посетить в России только Москву и Петербург и поэтому видел пространство России, которое соединяет (или разъединяет) обе сто- лицы, только из окна быстро идущего ночного поезда или туристического «Икаруса». Уточним это наблюдение. В советское время иностранцы путе- шествовали между российскими столицами и на собственных автомоби- лях, и, конечно, автотурист видел больше, чем пассажир скорого поезда или Икаруса. Однако это больше было относительным, а свобода передви- жения по стране — иллюзорной: маршрут автотуристов и места разрешен- ных им остановок по пути следования строго регламентировались. Мера и степень знакомства иностранных граждан с Россией находились под жестким контролем службы госбезопасности, и иностранец, мечтавший, например, вслед за У. Коксом и Л.-Ф. де Сегюро м 93 полюбоваться красота- ми вышневолоцких шлюзов, вынужден был, ввиду расположенных в этой зоне секретных объектов, разглядывать шлюзы издалека, с трассы. Это то же самое обнуление пространства, но обусловленное принудительно. 93 См.: Тверь 1. С. 88—124. 46