Щедринский сборник. Вып.4

Т.Н. Головина 101 во многих старообрядческих сочинениях, например, в «Письме дьякона Федора к семье протопопа Аввакума»: «Несть царь, братие, но рожок антихристов [Пустозерская проза, 1989, с. 221]. Образы глуповских градоправителей есть во многом результат преломления в творческом сознании Салтыкова старообрядческих учений о «чувственном» и «расчлененном» антихристе (т.е. воплощении его в целом ряде реальных исторических лиц). Ранее приведенные примеры градоначальнических амбиций дополню апофеозом «бесстыжести притязаний» (8, с. 412) – покорением водной стихии. Угрюм-Бурчеев, разгневавшись на реку за то, что она «не только не исчезла, но даже не замерла под взглядом этого административного василиска» (8, с. 408), пытается ее укротить: «Уйму, я ее уйму!» (8, с. 408). Весьма близкая смысловая параллель к этому эпизоду находится в старообрядческом «Цветнике»: «Как он <Петр I> ехол по Jlадовскому озеру <...> и как привидив истинный Бог и Творец всей твари, что он будет Богу и святым Его противник, и воздвигнул бурной ветр, и кочал его волнами три дня и три нощи. А он, яко лев лютой, разсфирипися. Зрите, на Кого он прогневался и Кто его кочал волнами <...> И приехал к берегу и выскочел, яко лев из вертепу, закричал громким своим голосом и свирипым оком: Подовайте полоча с кнутами наказовати озера. При сем зрите опасно, Кого он наказовал. Но он наказовал не тварь, но Творца, не создание, но Создателя» [Цит. по: Гурьянова, 1988, с. 129]. Между «Цветником» и «Историей одного города» имеется еще одна – важнейшая – перекличка. В «Цветнике» неизвестный защитник старой веры утверждает, что подчинение царской власти равносильно признанию владычества антихриста: «...антихрист, диавол и седмиглавый змий <...> нам прислал отраду и ослабу <...> мы ему вручили свои души и плотим душевный оклад, аки Богу святому, и дитей ему своих в полки бесовскии провожаем и снаряжаем...» [Гурьянова, 1988, с. 143]. Очевидны, во-первых, ориентированность этого отрывка на уже цитированный фрагмент I Книги Царств и, во- вторых, его сходство с эпизодом поисков князя в главе «О корени происхождения глуповцев». Из этого следует существенное уточнение. Ранее рассказ глуповского летописца о поисках князя я напрямую соотнесла с Библией. Теперь же отмечу наличие опосредующего звена – старообрядческой книги.