Щедринский сборник. Вып.4

М.В. Строганов 69 Так вот я какой антипетрист, понимаешь?» [Неизданные и несобранные письма, 1959, с. 459-460]. Павлов в этом письме просит Салтыкова помочь напечатать его статью в «Современнике», что комментаторы называют не вполне понятным, поскольку отношения Салтыкова с журналом Некрасова летом 1857 г. только формировались. Но стоит соотнести активную переписку Салтыкова с Павловым и сдачу в «Современник» повести «Жених», посвященную тому же Павлову, как всё становится совершенно ясным: и время работы над повестью, и причины посвящения ее Павлову. Если нижняя граница работы определяется временем цензурного разрешения (30 сентября), то верхняя граница – это время общения с Павловым. Именно в активном общении с ним и была написана повесть. И Павлов, судя по этому письму, знал о том, что Салтыков пишет нечто для «Современника» по предложению самого Некрасова, потому и просил его о протекции. Салтыков отвечал Павлову на его письмо 15 сентября 1857 г.: «Вот ты ругаешь Петра за крепостное состояние и за бюрократию, однако ж и оправдываешь его обстоятельствами времени; а я так и того не делаю, а просто нахожу, что это был величайший самодур своего времени. Если бы он видел только временную необходимость в четырнадцатиглавом змие, то понимал бы, что всякое осадное состояние когда-нибудь снимается же; а он нас обрек на вечное рабство или вечную революцию. Маху давать в таком деле нельзя, и я нахожу, что настоящее положение дела есть не что иное, как логическое развитие мысли Петра. Вспомни, что он учредил наших преторианцев, которые полвека глумились из Петербурга над Россией, возводя то браунгшвейгцев, то голстинцев. Нет, воля твоя, а таким образом нельзя благодетельствовать отечеству. Петру просто по нраву пришлись заморские обычаи, а он и ну гнуть в эту сторону, благо материал попался способный. Слова нет, хороши обычаи, но ведь они слились бы с нами естественным порядком, и тогда бы не было того странного раздвоения, которое теперь в России» (18-1, с. 183-184). В принципе, Павлов и Салтыков трактуют личность и историческое значение Петра I достаточно сходно. Только Павлов, как обычно бывает, виляет между альфой и омегой, стремясь быть объективным. С одной стороны: «За государством не видал