Прошедшие через века

261 стала работать в колхозе. Когда ей исполнилось 18 лет, родите- ли попросили дальнего родственника выучить ее на продавца. Она училась у него два месяца, потом стала работать самостоя- тельно в магазине, в шести километрах от дома. Через полгода ее перевели в село Карело-Кошево, магазин на- ходился рядом с ее родной школой, от деревни в четырех кило- метрах. Однажды, придя на работу, Анна Ивановна обнаружи- ла, что в окне магазина разбито стекло. Она пришла в школу, оттуда позвонила председателю сельпо. Тот отругал ее, сказал, чтобы сама нашла стекло и поставила его в раму. А сам напра- вил ревизию, которая обнаружила недостачу – три тысячи руб- лей. Это был 1948 год, ей было всего 19 лет. Она стала скрывать от родителей эту недостачу, заняли день- ги в долг, чтобы ее погасить. Потом она взяла из кассы деньги, чтобы вернуть этот долг. И в это время нагрянула вторая реви- зия. Она снова обнаружила недостачу в эти самые три тысячи рублей. В начале 1949 года ее арестовали, арестовывал мили- ционер, которого она хорошо знала, так как его жена работала у нее помощницей. Надо сказать, что после подобного ареста второй девушки этот милиционер застрелился. Так 20-летняя девушка оказалась признанной расхитительницей народного добра и была арестована. Во время обыска описали все имущество, которое предпо- лагалось позднее конфисковать. Так как имущества почти не было, вывели со двора единственную корову-кормилицу. Прав- да, была еще швейная машинка «Зингер», которую матери при- вез из Германии старший брат. Молодой человек, с которым то- гда дружила Анна Ивановна, работал почтальоном. Накануне он предупредил ее родителей об обыске и аресте дочери. Эту швейную машинку удалось спасти от конфискации, передав на временное хранение соседям. Она оставалась единственной се- мейной реликвией в доме. Трудно передать словами, как выдержали ее арест родители, здоровье отца было резко подорвано. За два с половиной года до этого во время родов умерла сестра Мария, оставив им на воспи- тание любимую ласковую внучку. За несколько дней до ареста Анна Ивановна приходила на могилу старшей сестры на клад- бище села Карело-Кошево. Лежа на снегу, она плакала, приго- варивая: «Почему умерла ты, а не я? Я должна лежать в этой земле, а ты должна была жить. Как мне сейчас жить, если все вокруг сжимается, а я не пойму, что случилось? Мария, возьми меня к себе!»