Пастух

168 Юрий Васильевич КРАСАВИН жал Михаил. - Так с чего это ты переменился? Что ты теперь на меня волком смотришь? Ну, скажи. Сейчас мы одни, никто нас не слышит. Ну? Что ты против меня имеешь? Рожа моя не нравится? - Это верно, - негромко пробормотал Юрка. - Рожа, действи- тельно… Кирпича просит. Пастух пропустил это замечание мимо ушей. - Я ведь не потому беспокоюсь, что испугался или что. Про- сто между людей должна быть ясность. Чтоб никаких недораз- умений, на то мы и люди. Мы всегда можем договориться, понял? Юрка промолчал. - Так почему ты против меня теперь? Ну, говори. Сказать не- чего? Если я в чем виноват, учти, исправлюсь. А если не виноват, если ты понапрасну, что тогда? Юрка деловито подтянул чересседельник и уже намеревался влезть на воз. Куда теперь ехать, он не знал. К сараю - сено внизу мокрое, и в поле тоже нельзя. - Чего ты привязался! - огрызнулся он. - Иди, куда шел. За- говаривает еще! - Я с тобой объясниться хочу по-хорошему. Чтоб ничего меж- ду нами не было. - А я не хочу, - сказал Юрка вызывающе. Он поставил одну ногу на оглоблю, второй шагнул на круп лошади и полез на воз. - Не хочешь - не надо, дело хозяйское, - сказал Михаил, при- держивая лошадь, чтоб она не дернула воз невзначай, и продол- жал так же терпеливо. - Только нечего тогда нарываться на драку. Ты мать свою пожалел бы. Про неё языками треплют, а ты вместо того, чтоб заступиться за нее, этим слухам веришь. - Это меня не касается! - крикнул Юрка с воза. - А если что подтвердится, мы с тобой не так поговорим, запомни это. Отпу- сти лошадь и катись отсюда! Михаил отступил в сторону. Он смотрел вверх, на Юрку и сказал так же ровно и негромко, только в голосе его слышна была горечь: - Мне-то думалось, что парень ты неглупый. А тебя купили за рубль двадцать.