Пастух

38 Юрий Васильевич КРАСАВИН землей, прибавляет силы, толкает на всякие бесшабашные дела. День веселый, с переливчатым жавороночьим хором. Ветер теплый дует, как из печи. Прямо в дорожных лужах кое-где ля- гушки уже наметали икры, в каждой прозрачной икринке вид- на отчетливо черная точечка - там начинается новая лягушиная жизнь. Шагается легко, словно в гости идешь. А вот обратный путь - будет всё наоборот. Нынче к вечеру будут саднить от свежих мозолей ладони, и он, Юрка, непременно сотрет тесным валенком ногу, потому что валенок на заднике дырявый, и в него врезался край калоши, она-то и трет ногу. Но думать обо всем этом не хо- чется, думается о другом. Вчера в Микулинки пришел он поздно. У Колмановых огня не было, а постучать он побоялся: можно нарваться и на самого хозяина. Юрка присел на крыльце отдохнуть и незаметно уснул. Разбудили его доярки - они прошли мимо уже на рассвете, громко переговариваясь, могли и заметить его, притулившегося к стене. То-то у них смеху было бы! Не заметили… Чуть погодя, он услышал, как внутри Наташиного дома скрипнула дверь и звякну- ло ведро. «Кто-то вышел корову доить. Мать, конечно, - догадался Юрка, чутко прислушиваясь к долетавшим до него звукам. - Кол- манов ночует у нас в Прямухине. Наташа сейчас одна в избе». И он подумал, что можно было бы пробраться в дом и уви- деть её спящую. У него даже дыхание занялось от этой мысли. Он тотчас отогнал её от себя, решил тихонько постучать в окно: вот удивится Наташа, если увидит его! Юрка встал и поднял руку, чтоб постучать, как вдруг услышал в избе знакомое хрипловатое покашливание Колманова. Он испуганно присел, потом боком, боком пошел прочь от дома, благо было еще достаточно темно и можно уйти не-замеченным. - Рыжий! - крикнул Юрка приятелю, шагавшему впереди. - Подожди-ка, расскажу… Вчера прихожу я в Микулинки, к девахе своей, стукнул в окно, а вместо нее вдруг вылезает морда самого Колманова.