Иосиф Гурко и Тверская земля - возвращение памяти

службы; только недостаток средств заставлял его не выходить в отставку. Раза два приезжал я к нему в Сахарово, где он посвящал свои досуги чте- нию преимущественно таких русских и иностранных книг, которые отно- сились к последней войне. Печальное зрелище представляло это одиноче- ство после недавних страшных тревог боевой жизни. Результаты войны разочаровали всех, возлагавших на нее самые радуж- ные надежды. Одно время, после окончательного разгрома турецких войск, возникла даже уверенность, что мы займем Константинополь, но и это ока- залось лишь праздною мечтой. Могу здесь упомянуть о следующем обсто- ятельстве: когда наступило перемирие, Гурко испросил позволение прие- хать в Петербург повидаться с семейством; при первом свидании с ним государь, очень озабоченный тем, что дела принимали далеко не благопри- ятный оборот, пожелал знать мнение Иосифа Владимировича, можно ли еще овладеть Константинополем, если необходимость заставит прибегнуть к энергическим мерам. Гурко отвечал отрицательно. – Теперь дело уже испорчено, – сказал он, – но была минута, когда по- добная попытка представляла значительные шансы успеха; к сожалению, мы ее пропустили… – Знаю, – воскликнул государь, – что в этом обвинят меня, но обвинения будут несправедливы; вот, — при этом он вскочил с места и, быстро по- дошедши к шкафу, указал на картонку с бумагами, – вот документы, кото- рые докажут, что я был введен в заблуждение Шуваловым, положившимся на фальшивые уверения английского правительства. Впоследствии граф П. А. Шувалов составил записку о переговорах своих с английскими мини- страми в упомянутое время; я имел возможность ознакомиться с этим до- кументом, изложенным, разумеется, по-французски, получив его от зятя Шувалова, генерала Д. С. Нагловского (начальника штаба Гурко); не ду- маю, чтобы аргументация графа Петра Андреевича показалась кому- нибудь убедительною. Любопытно, однако, что гораздо позднее император Александр Александрович, не любивший его, изменил о нем свое мнение именно по вопросу, в котором он своим образом действий никому не вну- шал симпатий. На другой день по смерти графа П. А. Шувалова в газете «Новое время» появилась статья о нем, бестактная в том отношении, что неприлично произносить суровый приговор о деятельности человека, ко- торого еще не успели похоронить, но, в сущности, не содержавшая ничего такого, что не было еще прежде высказываемо в нашей печати; статья эта вызвала сильное неудовольствие в высших сферах; государь был очень раздражен ею. «Шувалова порицали, – сказал он графу Д. А. Толстому, – за его уступчивость англичанам, но это несправедливо; мы все ошибались на его счет». Графу Дмитрию Андреевичу /Толстому/ поручено было со- общить Гирсу, чтобы немедленно была составлена для «Правительствен- ного вестника» похвальная статья о дипломатической деятельности покой- ного; граф, вернувшись из Гатчины, чувствовал себя не совсем хорошо и