Ямуга

116 Юрий Васильевич КРАСАВИН И вот, когда наступила весна, Бобровы снова пришли за станцию, но уже не ради прогулки, а чтоб присмотреться к тому месту, которое облюбовали прошлым летом. Надо было примериться уже практичес- ки: вступать во владение или не вступать. Сначала обозрели его с насыпи железной дороги, не зная, как по- пасть туда через заросли тальника. Кое-как по кустам перебрались-таки и остановились тут, оглядываясь. - Ну, что скажешь, Бобриха? - спросил Федор Михалыч. А Бобриха не могла скрыть своего разочарования: дикое место, не- ухоженное, и более того - испакощенное. Из-под прошлогодней палой листвы тут и там выглядывали то ржавая проволока, то автомобильная шина, то бесформенный кусок бетона, то битый кирпич. Под ногами чавкала болотная жижа. - Федя, тут руки-ноги обломаешь, пока приведешь в божеский вид. Он тоже был озадачен: отравлена земля, да и топко. Однако же обоим по душе пришлась этакая обособленность, укромность местечка, а больше всего подкупало, что это же так близко к дому! - Ничего, со временем подсохнет, - пробормотал Федор Михалыч, ступая по мокрому. А стоял веселый денек: ласковое солнышко играло, как мячик, ей-богу, оно подскакивало, перемещалось туда и сюда по небу; облака плыли по лазури; ветерок веял еще холодноватый, но это было ободря- ющее, здоровое дыхание леса и поля. А уж птицы-то радовались-пели! - На то они и руки, чтоб их обламывать, - ободрял то ли себя, то ли жену Федор Михалыч. Мимо по грунтовой дороге проходили люди, разговаривали, но они не видели Бобровых. Электричка проплыла - вагоны мелькали в просветах между деревьями с молодой листвой, и опять-таки это не нарушало уединенности. Вот только взгляд то и дело натыкался на что- нибудь вызывающее досаду: шпалы гнилые валялись, берег канавы об- лит мазутом - радуги цвели на воде… Черные от мазута бутылки пла- вали в канаве. - Этот пень не на месте, Федя, - нерешительно сказала Людмила Ивановна. - А выкорчевывать - вручную не осилить, трактор нужен. - Пригодится вместо сидения или даже стола, - возразил муж.