Ямуга

120 Юрий Васильевич КРАСАВИН Мужик озадаченно моргал глазами. - Ты кто такой? Тебя что, звали сюда? Как твоя фамилия? Федор Михалыч знал по опыту, что вопрос «Как твоя фамилия?» обычно смущает в острых ситуациях всех и каждого. - Мотылев… А что? Мужичок был моложе Боброва, худощавый, сутуловатый - истин- но мотыль! Но по всему видать, из задиристых. Бывают такие: чем ху- досочней, тем петушливей. - Куда ты въехал со своими столбами? Вон же наша грядка, вот рас- чищенный участок, а эти кучи земли мы от железной дороги наносили. - Бессовестные, - постанывала Людмила Ивановна. - Как в чужую квартиру вломились. - Да ведь вы тут, а мы тут, - резонно возразил Мотылев. - Террито- рия большая, места хватит и вам, и нам. - Тут занято! Можешь ты это понять? За-ня-то! Зря, пожалуй, Федор Михалыч наступал так грозно, надо бы по- мягче, порассудительнее, но он не мог совладать с собой. - Командир, не шагай широко, штаны лопнут, - Мотылев потерял терпение. - Не умеешь по-хорошему - пошел ты на… Много вас, уш- лых! В гробу я видел и тебя, и твою жену… После такого заявления, сделанного столь решительным тоном, ясно стало, что события ладом не пойдут. Не желая более тратить вре- мени на слова, Бобров подступил к крайнему столбу, обхватил его и хотел выдернуть из земли. - Отойди! - тотчас освирепел Мотылев. - Отойди, говорю! А то я тебе лапы по локоть отрублю. В руках у него был топор. И рожа у этого Мотыля решительная. Федор Михалыч отступил, не зная, что предпринять; поискал гла- зами, нагнулся и поднял камень - этакий булыжник с овечью голову. Но парнишка Мотылев с заступом в руках заходил с фланга, и это застави- ло Боброва развернуться, а на два фронта воевать уже не с руки. Парнишка был пухлощек, румян, добродушен даже, но его Бобров заопасался больше, чем взрослого: этот по дурости шарахнет, не раз- думывая. С малолетка ли ума спрашивать!