Ямуга

138 Юрий Васильевич КРАСАВИН его слабо, жалобно попискивала морзянка - как сигнал умирающих в далекой пустыне или удаляющихся в бескрайний космос. Время Ноль застало Чиркова в глухом лесу; он стоял, замерев, и чутко слушал. Это место облюбовали зайцы для игры и забот. По сле- дам было видно, что заходили сюда и лоси, и кабаны, но все-таки это было заячье место: березы старые на холмашках, мшистые и травяни- стые полянки величиной с жилую комнату, просека с линией электропе- редачи… Тут ему всегда сопутствовал охотничий успех, но на этот раз вместо выстрела в утренней тишине полыхнуло небо, ударил дальний гром, от которого вздрогнули лес и земля до глубины, а несколько ми- нут спустя охотник уже катался по мокрому мху, царапая себе шею от удушья. Он потерял сознание, и потом не мог определить, сколько проле- жал в забытьи - час? день и ночь? или несколько суток? К нему трудно возвращалась жизнь. Он оживал медленно, а оч- нувшись, долго не мог осознать, где находится, почему лежит посреди леса, облепленный комарами, и кто он такой, что с ним произошло. Все прожитое раньше было отсечено. Несколько дней миновало, а он не мог вспомнить родных, сослуживцев, самого себя. Даже имя свое забыл, помнил только фамилию - Чирков. Своя это или чужая? Просто где-то в памяти все время маячило, будто вывеска на магазине - «Чирков». Па- мять осталась как бы замороженной и оттаивала очень медленно. После долгих блужданий по окрестностям, где в деревнях и на до- рогах он натыкался на мертвый скот и на мертвых людей, совершенно случайно вышел к военному городку и удивился ему, озадачился. Смут- ное воспоминание проблеснуло, подобно загадочной зарнице: он тут бывал раньше… Этот городок состоял всего из нескольких пятиэтажных домов да низких гаражей, ну и ажурные антенны, радар… все остальное скрыто под землей. Теперь тут тоже все замерло - и люди, и механизмы. Чирков уже уразумел, что произошла какая-то катастрофа и, может быть, спасся лишь он один. Поначалу это сознание «Мне повезло: я уце- лел!» наполнило его радостью и торжеством. Но потом радость посте-