Ямуга

140 Юрий Васильевич КРАСАВИН - опоражнивал бутылку за бутылкой, часто смеялся. Так было, пока не выпил все. Тогда он поискал в квартирах, нашел и там несколько бутылок, но и их хватило ненадолго. Вот теперь стало тоскливо. Он ждал, что холода и дожди вот-вот прекратятся, ждал, пока не понял, что они надолго… может быть, навсегда. Солнце проглядывало редкое и было мутное; ветер гнал облака - они летели стремительно. Чирков радовался, что запасы зерна попол- няются; временами ему казалось, что он живет на острове, куда его выбросило после страшного кораблекрушения. Чудилось, что вот-вот появятся дикари-людоеды и устроят пляску вокруг костра с жареной человечиной. Но вместо людоедов однажды средь бела дня на терри-торию во- енного городка прибежал откуда-то безумный мальчик лет десяти, в зимней шапке (по летнему-то времени!) Он закричал Чиркову: - Здорово! И через минуту в том же тоне, хрипло, обыденно: - Как живешь? И побежал прочь. Чирков кинулся следом: - Погоди! Слышь, погоди! Хотелось остановить, расспросить, просто посмотреть на него - ведь уж сколько времени не видел живого человека! - но, увы, не дог- нал. Было жалко до слез, что этот мальчик не остановился. Конечно, он безумен, но если приласкать, авось оклемался бы… Потом, много дней спустя, Чирков нашел этого мальчика уже мерт- вым у самодельного шалаша в лесу: тот лежал на спине с восковым лицом, с удивленно открытыми глазами, словно увидел что-то в небе, поразился этому и умер от страха ли, от изумления ли. Зима была страшной. Темнотой, безмолвием, одиночеством, лю- той стужей. Но больше всего пугала тишина. По ночам слышно было, как гулко лопаются от мороза стволы деревьев. Спасало то, что временами Чирков впадал в забытье. Он как бы от-