Ямуга

21 Повести и рассказы долго точил топор, потом приступил к сухой берёзе. Когда она рухнула в ту сторону, куда ей было назначено, он терпеливо пилил её двуручной пилой, откалывая поленья; то и дело наведывался в дом к топившейся печи. В избе уже потеплело, а выйдешь - веселый дым над крышей! Работа нравилась Флавию Михайловичу, и чем дальше, тем боль- ше. Дела, казалось, атаковали его со всех сторон, куда ни кинь взгляд - так и просятся: и то надо сделать, и это. Дела бодрили его, азарт уже владел им. Он раскидал снег вокруг дома, приставил лестницу к кры-ше, по- лез сбрасывать его и оттуда. Сверху глянул - внизу ста-руха стоит в шапке-ушанке, худущая, согбенная, темноликая. - А ты кто Ольге-то? - спросила она строго, не здороваясь. Не так ли строго и петух давеча спрашивал? - Друг, - отвечал ей Соломатин. - Ишь ты… друг, - сказала она и, помолчав, решила. - Хахаль, не- бось. Чтой-то Ольга, с ума сошла? Такого раньше за ней не водилось, чтоб какой-то являлся… - Хахалево дело - хахалить, - возразил ей Соломатин. - Как же, ста- нет он снег с крыши сбрасывать! - Может и впрямь друг, - сказала она, подумав. - Это хорошо. - Плохо ли! - отозвался Соломатин. Он продолжал работу, а когда обернулся опять - старухи уже не было. Наверно, это была тётка Валя, совладелица коровы Красотки. 5. Окошко в конторе запотело. Ольга потерла его ладонью - сквозь мокрое стекло показалось, что гость её - один из тех пяти или шести пассажиров, садившихся в рейсовый автобус. Она облегченно вздох- нула: до этой минуты тяжесть была на душе, а теперь сразу полегчало, Можно забыть, забыть… День выдался суматошный. Народ в контору шел и шел, словно сговорившись; в коридоре и в бухгалтерии гвалт, ждали обещанную зарплату, новости обсуждали: утром возле Бараньковского моста в ру- чей трактор свалился, ночью обокрали батюшку Спасской церкви, мука