Ямуга

42 Юрий Васильевич КРАСАВИН 11. Уж поздно вечером встали - надо было управиться по хозяйству. Опять растопили печку, корову доили вдвоем. - Да не бойся, не оторвутся, - говорила Ольга, хохоча. - Ты вот так, крепче, сильней. Мужик ты или не мужик? Ой, руки обломать тебе надо, как ты это делаешь. Потом, когда процеживала молоко в кринку, Соломатин сел рядом, сказал в задумчивости: - Словно в запредельный мир попал. В другое тысячелетье. Все время вокруг необыкновенные звуки: вот шорох парного молока… скрип половиц… шум самовара… а то было - шелест соломы под нога- ми у коровы… шорох кур на нашести… - То-то сласть! - заметила Ольга с улыбкой. Немного погодя, она вспомнила: - Я тебе книг принесла! Ты просил… что-нибудь почитать. Она вынула из сумки три книги, одна из них, толстая, Флавию Ми- хайловичу была знакома. Он открыл книгу, стал читать: Не отступлюсь от милого, хоть бейте! Хоть продержите целый день в болоте! Хоть в Сирию меня плетьми гоните, Хоть в Нубию дубьем. У Ольги было странное выражение лица: словно захватившая ее мысль остановила улыбку, и та замерла. Хоть пальмовыми розгами - в пустыню Иль тумаками - к устью Нила. На увещанья ваши не поддамся. Я не хочу противиться любви. Очень хорошо читал, последнюю строку повторил задумчиво. - Вот, Оля, - сказал он, закончив чтение, - эти стихи написаны пять тысяч лет назад. Ты слышишь ли, сколько в них чувства? Тут и неж- ность, и преданность, и страсть, и торжество, и… счастье. Всего в не- скольких строчках. - Дай-ка я, - сказала она, отбирая у него книгу.