Ямуга

48 Юрий Васильевич КРАСАВИН тобой пить нельзя: малышу это вредно». - Какому малышу! - засмеялась она. - О чем ты говоришь? - Звездочка зажглась, - возразил он ей тогда. Он даже вывел ее на крыльцо, показал ту звездочку, называя див- ные имена созвездий, - Кассиопеи, Персея, Андромеды, Пегаса… Где- то возле созвездия с названием Северная Корона он и усмотрел новую звездочку. - Вот смотри, - объяснил он. - Ты легко найдешь ее - это на полпути от Веги в созвездии Лиры до Арктура в созвездии Волопаса. Как раз между ними. Ее не было, клянусь тебе, а теперь есть. - Да ну тебя! - смеясь, отмахивалась Ольга. - Там, между прочим, не одна, а две звездочки. Что ж мне теперь, двойню родить? - Две?.. Я вижу одну. Шагая через поле, она досадовала, если небо затянуто тучами, и ей не видать звезд. А в тот вечер он долго рассказывал о созвездиях, и получалось, что звездное небо над ними заселено живыми существами - зверями, бога- тырями, богами, исписано дивными названиями, загадочными знаками. «Ну, не может быть, - говорила себе Ольга, - что так уж вот хорош со всех сторон этот Флавий!.. Должен же быть в нем какой-нибудь не- достаток!» И не находила недостатка. Добрый, умный, образованный… рабо- тящий, непьющий, хозяйственный… улыбка и, взгляд ласковый, голос заботливый… и всегда спокоен, рассудителен, совестлив… Голоса не повысит! Матерно не ругнется! Не обидит ничем. «Да я и не достойна его, - думала Ольга. - Мне, дуре, только Ока- яннов Володька пара. А от Флавия Михайловича и ребенок-то будет… особенный, не как у всех…». «А он старый», - подсказывал хитрый голос. На это она только улыбалась. Как он славно ее называл: «Душа моя…». Старомодно, даже ма- нерно, а ведь как хорошо, как ласково: «Душа моя…».