Ямуга

62 Юрий Васильевич КРАСАВИН стом и зелеными клубочками тины, - о нем зимой говорила Ольга, что в нем тьма-тьмущая карасей. Это было истинно лягушиное царство; одна из лягушек спокойно смотрела на подошедшего к берегу Соломатина из воды, и вид у нее был умудренный. На берегу пруда за кривой ствол ветлы был привязан на длинной веревке черный теленок с белым пятном, съехавшим со лба на глаз и ниже… - Фёдор! - сказал ему Флавий Михайлович. - Здорово, приятель! Как ты вырос-то! Ну, я не ожидал… Фёдор смотрел на него, недоумевая, и вдруг кинулся в сторону, пока не натянулась веревка. - Ты что, не узнал меня? - укорил его Флавий Михайлович. - Не- хорошо, брат, не по-дружески. Я ли тебя не поил, я ли тебе баночку не подставлял… Коротка же у тебя память! Неблагодарность - худший из пороков, запомни это. Он подошел-таки к теленку, погладил - шерсть у него была на удив- ление шелковиста и тепла. Теленок боднул его - Соломатин покачнулся. - Не фамильярничай, - сказал Флавий Михайлович. - Как-никак я кандидат наук, а ты кто такой? Вдруг совсем рядом с пруда поднялась серая цапля и полетела низ- ко, задевая за кусты опущенными длинными ногами. Боковым зрением Флавий Михайлович заметил движение, обер- нувшись, увидел женщину, спускавшуюся к пруду с тазом белья: Ольга шла, тяжеловато переваливаясь с ноги на ногу. Живот ее был так ве- лик… «Да что ж она, четверых решила родить!» - весело подумал Со- ломатин. Она не видела его, и он окликать ее не стал, а сел на бережку, в ожи- дании, когда она посмотрит в его сторону. Вот спустилась к мосточкам, которых он сначала не заметил, поставила таз с бельем, выпрямилась… потуже подвязала платок, осторожно спустилась на одно колено, взяла из таза жгут белья, стала полоскать. Волны полукружьями расходились по пруду, колыхая водоросли и осоку. С противоположной стороны пру- да обеспокоенно проквакали лягушки. Это что же, его, Соломатина, сын будет жить здесь, в заброшенной